В которой мы знакомимся с Тедди и ее семьей
– Жаль, что это не елка. – Димка с тоской посмотрел вниз, но карабкаться по веткам не перестал. – Шишками бы покидались.
Тедди едва за ним успевала, однако кровожадный писк и скрежетание когтей придавали ей скорости.
– Нет уж, по елке я бы не взобралась так высоко. – Тедди тоже посмотрела вниз и крепче схватилась за ветку. – Да сколько их тут?! Конца и края этому серому морю не видно!
Она, конечно, преувеличивала, но серый шевелящийся ковер из мышей под деревом и впрямь выглядел угрожающе. Ситуацию еще усугубляло то, что каждая отдельно взятая мышь была с крупного теленка, а некоторые и того больше. И их зубы и когти тоже соответствовали размерам.
– Как стая волков, – задумчиво заметил Димка и добавил, подавая Тедди руку, чтобы она подтянулась повыше: – Но я предпочел бы волков. Знаешь почему?
– Волки не стали бы пытаться грызть ствол? – упавшим голосом уточнила девочка, наблюдая за тем, как летят щепки от ствола казавшегося спасением дерева.
– И это тоже, – согласился Димка. – А еще они не умеют лазить по деревьям!
И он точным ударом тяжелого ботинка проехался по оскаленной морде гигантской мыши, подбирающейся к ноге девочки.
Мышь с противным писком сверзилась с дерева, но на смену ей тотчас полезла другая.
– Похоже, наша смерть – вопрос времени, – непривычно спокойным голосом произнес Димка, видимо, чтобы не пугать Тедди. Он еще раз прицелился и снова угодил каблуком прямо в морду ползущей по стволу твари. – Пора прощаться, да, сестренка? – Он протянул ей руку. – Приятно было с тобой познакомиться. Жаль, что это знакомство было недолгим и заканчивается так… не очень.
– Подожди, Дим. – Тедди побледнела и кусала губы, но в своем решении была уверена. – Кажется у меня есть еще одна идея… Может, сработает. Если нет…
– Если нет, то хуже не будет. – Похоже, ей удалось вселить в мальчика надежду. Глаза его загорелись. – Если у тебя в кармане завалялась граната или ты умеешь летать – использовать это самое время!
– Все не так просто, – остановила его фантазии Тедди. – И это… крепче держись.
Она и сама вцепилась в ветку, на которой сидела, зажмурилась и завизжала что есть силы. Звук сначала разнесся над деревьями, а потом полностью пропал, словно она оглохла или онемела. Впрочем, так бывало каждый раз, когда она пробовала кричать. На лице Димки застыло удивление, смешанное с подозрением, но Тедди, когда открыла глаза, посмотрела не на него, а вниз. Мышиная армия словно окаменела от ее визга, серый ковер не шевелился, прекратился писк, и от ствола дерева больше не летели щепки. А когда Тедди закрыла рот, вся эта серая масса вдруг вздрогнула и отступила. Пара минут – и на поляне не осталось ни одной мыши, словно их и не было.
– Однако! – Димка даже рот открыл от изумления. – Как у тебя это получилось?
– Я и сама не знаю, – честно призналась Тедди. – Словно нашептал кто-то.
– Ну и ладно, – не стал спорить Димка. – Пусть еще нашепчет, как нам слезть отсюда и выбраться из этого леса, и я больше ничего не спрошу, честное слово!
Увы, этого Тедди не знала.
Вообще-то по документам ее звали Теодора – вот такое идиотское имя ей дал отец, утверждая при этом, что так пожелала мать. Тедди ему не верила: вряд ли мама не понимала, что с таким именем девочке в обычной российской глубинке не жить, пусть даже их город и мало чем уступал крупным городам. Но толерантности к непонятному в нем было не больше, чем в соседнем поселке. «Федора» – это было лучшее, что она слышала, поэтому со временем и сократила имя, отзываясь только на Тедди, по полному имени ее продолжал звать только отец да еще мачеха, если Тедди бедокурила.