– Красивая…
Я убираю черный, распавшийся локон с высокого лба и еще раз смотрю в ее пустые глаза. О чем она думала, интересно? Знала ли?
– Красивая, – повторяет эхом мою фразу Толик.
– Обычная, – хмыкает молоденькая девушка, стоящая позади меня. – Ничего особенного!
Сейчас Даша бросила эту фразу даже слишком обиженно. Я только рад, что мой комплимент не совсем живой девушке задевает эту вездесущую Романову! Думает, нахваталась азов в своих книжках, и уже великая сыщица?
А вот мой напарник Толик, с лицом помятого бульдога, только растягивается в улыбке. Он любит наши вечные перепалки. Ему бы ведро попкорна и он век смотрел, как сериал, нашу искрометную ругань с Дашей.
Весь его вид будто говорит: «Давай, Никита, покажи девочке класс!»
Я круто разворачиваю и утыкаюсь носом прямо в два пытливых каре-зеленых глаза. Смотрю в это «болото» и растягиваюсь в надменной улыбке.
– У «обычной», Романова, такого колье и прочих побрякушек не было бы. Вот у тебя есть такие цацки, а?
– Нет. И что? – задрав курносый нос, ухмыляется в ответ.
Она знает, что я – звезда. А зависть, тем более на рабочем месте, никого не красит. Ну, или второй вариант. Влюбилась в меня, дурочка.
– А то, что «обычная» – это ты, Дашенька! А вот она, – я снова убираю упрямый локон с безжизненного лица. – Она – красивая дорогая женщина. Хоть и безнадежно мертвая!
Малышка Романова не любит, когда я ее не замечаю. А для меня все эти вздорные обиды – как бальзам.
Она меня не волнует. Такие стычки между нами сто раз на дню. Вернется. Покрутится возле парней, что снимают отпечатки с телефона Вероники, и придет, чтобы поделиться своими умными версиями кто же убийца.
Вижу, Даша смотрит, как наш Гена обмахивает специальной кистью край пустого бокала с вульгарной красной помадой. А вот у Шумской помады на губах нет. Случайно ли?
Мне на глаза как раз попалась шкатулка с драгоценностями покойной. Милая блестящая безделушка, такая же яркая, как ее хозяйка.
Пошлый, фиолетовый чокер на ее шее запачкан кровью. А в шкатулке я замечаю пару похожих сережек с крупными камнями в цвет ошейника.
– Да, Никита прав! Птичка что надо! – довольно потирает руки мой пухлый напарник. – Эй, вы все отсняли? Ее нужно уже вывозить. Или мы ночевать здесь останемся?!
Откуда-то сбоку слышен стук каблучков.
– Никита, прекрати трогать девушку! Тем более, она уже холодная. А рядом столько живых и горячих.
Мою руку от лица Шумской убирает Карина. Судмедэксперт с весьма аппетитной грудью. Упертая стерва, всегда тянет одеяло на себя!
У нас с ней было пару раз. Так, просто для того, чтобы не потерять спортивную форму.
Но кошечка Карина никак не уймется. Не люблю с ней встречаться на вызовах. Потом напросится со мной в какой-то бар и опять затянет в свои ласковые сети…
Люди толпятся вокруг госпожи Шумской, а фотограф делает еще пару снимков. Последние фото в ее карьере.
Модельный бизнес – просто прикрытие. Дорогая, люксовая модель, которую может купить любой состоятельный мужчина.
Жгучая брюнетка так и не смогла бросить свои украшения. Шкатулка возле ее правой руки. Она полулежит на своем туалетном столике.
Расстегнутые пуговицы обнажают высокую грудь, пухлые губы приоткрыты, стеклянный взгляд прозрачно-голубых глаз… Ужасная красота.
Я циник, наверное, но полагаю, она знала, чем кончают девушки ее профессии. А мне теперь думай, кто же ее убрал!
Ревнивый брутальный бандит, с которым она спала? Или, может, жена старого чиновника, случайно выследившая, куда ее Мася ездит вместо бани с друзьями по пятницам?
– Смотри, Никита! – одергивает меня Толик. – Была Вероника Шумская, а стала Мария Копылова. Как тебе?
Документы убитой уже шерстят наши парни. Работка нудная. Я начинаю зевать, прикрывая рот кулаком. Досужая Даша мечется возле столика. Что-то спрашивает. Мне не до этого.
