Эх, лихие девяностые! Деньги на сбережениях у людей пропали, Союз распался, экономика рухнула, началась девальвация рубля, подорожало все. Пошли массовые сокращения рабочих, служащих. Появились безработные, бомжи. Началась приватизация предприятий. Ваучеризация. Спекуляция стала называться бизнесом. Люди, которые были ближе к власти и имеющие деньги криминального происхождения, скупали за бесценок фабрики, заводы, трудящихся выгоняли на улицу, распиливали производственные цеха на металлолом и вывозили вагонами за границу. Так и обогащались. Возродилось предпринимательство, рэкет, бандитизм. Простому человеку трудно устроиться на работу, платили копейки и с задержкой зарплаты. Тем не менее, и в таких условиях жизнь продолжается.
1996 год, сентябрь. Только поменяли «фантики» на гривны по курсу сто тысяч к одному. Курс гривны привязали к немецкой марке, стала два к одному. Водка «паленка» по две гривны в кооперативных ларьках.
Наступил девяносто седьмой. Конец февраля. Контора ЖЭКа. Рабочий день подходил к завершению. Прораб Влад Петрович в своем кабинете проверяет выполнение аварийных заявок. Картина не радужная. Заявки в полном объеме не выполняются. Запчастей нет. Рабочих не хватает, да и где их взять на мизерную зарплату. Приходится довольствоваться и употребляющим контингентом за воротник. Правда, дали двоих стажеров после окончания профтехучилища, которых еще нужно обучить навыкам практической работы. Стук в дверь.
– Разрешите? – забегает слесарь-сантехник Валерка Голубков, занося в помещение морозный воздух, пропитанный перегаром табака. – Петрович, выручай, в девяносто пятом доме в подвале трубу холодной воды прорвало. Надо договориться с участком водотреста на перекрытие подающей задвижки, так как под давлением течь трубы устранить мы вдвоем с Лехой не сможем.
Прораб, не мешкая, позвонил на участок водотреста, договорился перекрыть воду на пол часа. Взял электрический фонарь, и, про себя чертыхаясь, пошел вслед за сантехником.
По дороге к объекту располагался продовольственный киоск, который Валерка пропустить не мог, не купив бутылку пива. Хотя он водку и не употреблял, так как был закодирован после неприятной истории с покупкой автомобиля в восьмидесятые годы, но без половинки пива к ответственной работе не приступал.
А мороз все крепчал. На ступеньках в подвале дома сидел Леха и выливал воду из своих сапог, который к этому времени уже успел перекрыть входную задвижку.
В подвале было сыро, холодно, темно, и воды по колено. Слышно было, как хлюпает вода из порванной трубы. Включив электрофонарь, работники разглядели, как на поверхности воды сиротливо плавает новая гривневая пятерка. Взяв ее в руки, Леха увидел, как купюра от сырости начала расползаться. Очевидно, она уже проплавала здесь несколько часов.
– Здесь не так давно, судя по найденным использованным шприцам и следам от обуви на пороге в подвал, грелись наркоманы, – констатировал Петрович, разглядывая какие-то цифры на пятерке нанесенные химическим карандашом.
