– Вставай, бандит! Как здесь ты оказался?
– Мадам, не приставайте, я в пути!
Нет, стоило ей только отойти,
Как чёрт патлатый с бородой
В её кровать забрался под стук колёс,
Не сняв даже носки.
Вверх дном перевернулось вдруг пространство:
Как можно так себя вести?!
Мадам уж в крик.
Студентом оказался тот призрак на её пути.
Не может быть, нет, вещи не забыли,
Тех клоунов ещё вчера на станции ссадили
И даже их козу,
Которую они в вагон на полустанке затащили
Для очищения души.
– Да сколько же вас здесь?
Другой свалился с полки с улыбкой на лице,
Упёрся в стол вниз головой, как есть без остановки,
Он прочитал ей нежные стихи.
Народ проснулся. Всё переложили на полки сверху
И без суеты мадам уснуть спокойно предложили,
Под стук колёс затихло всё в пути.
Дорога жизни… Сколько наваждений встречается
На жизненном пути.
Но только молодость, как яркое свечение,
Мерцает звёздами, и, что не говори,
И смех и грех в душе,
И отражение вещей, забытых кем-то по пути.
( Стихотворение автора "С улыбкой в сердце" из книги "Солнечный ветер" Марк Алое)
В просторном отделении Пенсионного фонда Российской Федерации, разграниченном индивидуальными ячейками для клиентов, было довольно свободно. Притихшие, скромные посетители, пришедшие по записи в назначенный срок, взяв талончик и глядя на электронное табло, ждали своей очереди на прием к специалисту. Контингент по своему составу и возрасту выглядел зрелым, в основном пенсионного, или предпенсионного возраста. Большая часть ожидающих клиентов как обычно "сидели" в своих сотовых телефонах изредка обращая свой взор на электронное табло. Выискивая в рядах озвученное и высвеченное объявление номера индивидуальной ячейки, общество оживало суетясь , забирая пожитки, еще раз проверив в своей сумке необходимые собранные документы, как на железнодорожном вокзале при прибытии поезда, ища по указателям путь к выходу на перрон. Безработный зрелый мужчина, глядя на очередного счастливчика, направляющегося к высвеченному окошку, думал о том что его поезд почему то все время задерживается и опаздывает. То что он едет из прошлого с остановками по пути длиною во всю трудовую жизнь было ясно, но вот пойдет ли он дальше после очередной остановки было совершенно не понятно. Дорога в один конец, где как призрак маячил выход на пенсию, почему то увеличилась в длину на несколько лет в связи с принятой пенсионной реформой. Пенсионное будущее, о котором мужчина очень редко задумывался за всю свою трудовую жизнь, улетучилось, превратившись в не понятный русской душе, период дожития. При этом настоящее выглядело как забытый и брошенный кем то на разобранных запасных путях отработавший свой срок багажный вагон, с надписью за бортом "Оптимизация", уже с чей то легкой руки списанный по бумагам, не требующий ремонта. Складывалось впечатление что в вагоне вместе с багажом совершенно забыли за ненадобностью, сопровождающего груз проводника, предпенсионного возраста без средств к существованию, с его болячками, который в общем то, по большому счету, уже ни кому не нужен, вместе с его трудовыми заслугами , кроме близких родственников. Очнувшись от тяжелых мыслей, мужчина не понял, как очутился перед специалистом, сидя на приеме и отвечая на не навязчивые вопросы по сверке документов за весь период его трудовой деятельности. Глядя на симпатичную сосредоточенную на проблеме молодую даму с фирменным жетоном ПФР на груди, клиент подумал про себя с недоверием что вот сейчас эта мадам своими накрашенными чарами введет его в транс под гипнозом, после чего он слушая вкрадчивый голос, засыпая на ее груди, не досчитается последней авторучки в своем кармане. Мадам, отвлекшись от компьютера и ощутив не себе подозрительный, искрометный взгляд, местами как ей показалось не совсем адекватного человека, задала ему очередной вопрос: – Почему ее клиент учился в техническом вузе вместо пяти шесть лет. На что мужчина, скрыв улыбку в душе, глядя на нее, изобразил на лице скорбный вид, пробивающий слезу, и вспомнив запись в трудовой, о зачислении его слушателем подготовительного отделения, без зазрения совести, утвердительно, как артист протирая платком запотевшие очки и стряхивая слезу, сознался сотруднице ПФР что он двоечник, который один раз остался на второй год. Дама приняла ответ как должное, осмыслив его с опозданием, стараясь выглядеть строгой и воспитанной в своей манере, с трудом сдержала недоумение. Бывший студент, защитивший в свое время диплом на отлично, пытаясь развеять ее замешательство, решил подлить масла в огонь с выражением членораздельно, как заклинание, произнес по слогам всего лишь одно слово "Рабфак" и тут же нахмурив брови, замкнулся в себе, изображая старого колдуна, нарушившего деловой этикет поведения. Его колючий взгляд без стеснения выражал нездоровый интерес к проступающим сквозь одежду, изящным выпуклым формам молодой стройной женской фигуры. Казалось что злой колдун готов в одно мгновение, превратить любопытную мадам в пылкую нагую комсомолку,прикрытую до бедер в обтягивающий матросский тельник, в хромовых офицерских сапогах на босу ногу, с повязанной по революционному, красной косынкой на голове. Молодая сотрудница, выслушав исчерпывающий ответ, как ей показалось не к месту произнесенное мужчиной название музыкальной группы , не осознав смысл и изначальное значение этого слова, будучи современной женщиной, приняла его короткую реплику за шутку. Смутившаяся мадам, растерянно уставившись опять в компьютер, дала понять что ей в общем то, с ним все ясно, придется разбираться и делать запрос в Академию водного транспорта с пояснением на запись в трудовой, обозначающую лишний учебный год. Клиент перестав шутить, вспоминая светское и уважительное обращение преподавателей высшего учебного заведения к его персоне, на дневном подготовительном отделении, и видя как трудно дается современной сотруднице смысл слова "Рабфак" пытаясь ей помочь, мысленно представил в голове дубовую двухсот литровую пивную бочку СССР, вспомнил театральную афишу и советский балет, начищенные кремом до зеркального блеска армейские башмаки, галифе, революционный кожаный китель, с значком ударника коммунистического труда, картуз чекиста, одеколон "Шипр", пару конспектов за курс средней школы и много еще всего, что произносить в общем то не стоит в таком уважаемом и серьезном заведении, глядя на симпатичную мадам, мысленно проветривая в памяти комнату в студенческом общежитии от присутствия тяжелого, пивного духа, быстро убирая со стола мусор, в виде рыбьей шелухи и старых чертежей вместо скатерти, заслоняя собой вид на потерянные предметы нижнего женского белья, оставленные рядом с неприбранной кроватью кем то из студенток по комсомольской линии со старшего курса, взявших шефство над одним из слушателей подготовительного отделения, проживающих в комнате. Осознав что в данный момент шутки не уместны, мужчина притих как партизан на допросе, из которого приходилось в виде ответа выколачивать необходимую информацию. Судя по характеру с последнего места работы клиент, прошедший огонь, воду и медные трубы на трудовом фронте, по военному где надо и не не надо, четко отвечал заученными фразами не судим, не замешан, да кристально чист, притворно улыбаясь в усы, теперь уже спокойно, без нервов, вспоминая фразу следователя МВД, что к нему по доносу, при проверке, остались еще сто шестьдесят три вопроса. В общении посетитель мысленно вспомнил как по долгу службы в его трудовой деятельности чуть вновь не вернулся, описанный историками, тысяча девять сот тридцать седьмой год. Мило побеседовав с сотрудницей ПФР, как с профессиональной гадалкой, которая разложила карты при свечах, морщась от дыма сигареты, предсказывая будущее, развесившему уши клиенту, при этом спрятав фигу в его кармане. Мужчина покинул данное заведение в унынии, с расстроенным чувством человека, не прошедшего в очередной раз экзамен на зрелось. Ощутив себя после общения вновь молодым, посетитель проверив карманы и не найдя там ничего кроме таблеток, засунутых по привычке, направился на выход. Выйдя с проходной и вздохнув полными легкими воздух свободы, отряхивая воображаемый след от «пенделя» оставленного охраной Пенсионного фонда на своей заднице, взбодренный предпенсионер, растерянно искавший в карманах авторучку, как нерадивый студент, поплелся домой, думая о том что стипендию в этом заведении ему выдадут еще не скоро.
