Солнечные лучики мягко играли на щеках, напоминая о том, что весна в самом разгаре, воздух наполняется запахами цветущих деревьев и кажется, что начинается какая-то новая, особенная жизнь. Все в этой наступившей весне, хорошей погоде, ласковом солнце, зеленой траве будто шептало, что должно что-то измениться, и измениться обязательно к лучшему. А какое лучшее ожидалось мною? За последние два года произошло много перемен, о которых в двух словах и не расскажешь. Пожалуй, нужно начать, возвратившись в то время, которое было, по моему мнению, отправной точкой очередного витка в жизни.
Очередное понимание того, что в жизни что-то происходит новое, смешалось с очередной серией неприятностей. Стали замечаться и беспокоить какие-то перемены со здоровьем. Вот ты бежишь и думаешь, а где была та незаметная грань, когда хотелось всего и много, и сразу, и по максимуму?.. А теперь все чаще думаешь о том, что нужно уметь отдыхать, что нужно рационально рассчитывать свои силы, что и торопиться-то смысла нет. И здесь успокаиваешь себя и сама себе объясняешь, что это усталость, что монотонность удручает. И находится масса всяких аргументов для своего нездоровья. А еще некоторое короткое время назад казалось, что все еще впереди. И вот в этом беге по жизни, когда мы делаем карьеры, когда живем на полную катушку, смеемся до хрипоты, плачем и страдаем, не жалея сердца своего, еще и успеваем заниматься домашними делами, воспитывать детей, пытаемся успеть все, мы и не замечаем, как меняемся и мы сами. Так происходило и у меня. В какой-то момент я стала чувствовать какую-то острую необходимость что-то поменять в жизни, но что? И в это же самое время в моей жизни произошло то, о чем я долго мечтала, стремилась, было уже, что и отчаялась. Все дело в том, что в нашей семье было некое табу на одну запрещенную тему, это мой младший брат. Он появился во втором браке нашей матери, был третьим ребенком у нее, но уже от другого мужчины, мы же со средним братом были от первого брака нашей мамы. Так случилось, что он, наш младший брат, воспитывался в деревне у родителей нашего отчима, и мы видели его в последний раз, когда ему было два года. Возможно, что в процессе написания в дальнейшем я опишу всю эту историю, но пока хотелось бы остановиться на том, как долго я носила эту мечту о воссоединении с младшим братом. Я считала несправедливым, что мать бросила своего ребенка, не борется и не старается изменить ситуацию, что родной человечек живет, возможно, с чужой женщиной и называет ее мамой, да и что мы не вместе. Но в семье был запрет даже на упоминание об этом, и это еще больше раздражало.
Мама наша умерла рано, заболела вдруг сильно, неизлечимо. Средний брат служил в рядах Советской Армии, я с ребенком на руках. Нам пришлось пережить много в связи с этим… Узнав о смерти матери, брат заикался, наверное, года два, таким это было потрясением для него. На мои плечи легло все, что связано с похоронами и транспортировкой. Мне 25, брату 19, и мы справились с этой нелегкой для нас задачей, тем более что, проживали мы в Сибири на 69-й параллели, где нет железной дороги, а только авиасообщение. А хоронить мы решили ее на родине, на Украине, где мы, собственно, и родились. И вот после того, как мамы не стало, ничего не препятствовало начать розыски младшего брата. Я писала письма везде, куда только можно, позже писала в передачу «Жди меня», ответа не последовало. В общем, отчаялась на какое-то время, подумала, что затея не очень-то и хороша ворошить прошлое, но в течение жизни постоянно возвращалась к мысли о поисках. И вот лет пять назад я его нашла, случайно, думала, что он живет где-то в Подмосковье, где и проживал его отец все годы после развода с нашей матерью, но оказалось, что он живет в украинской деревне. Найти его помогла жена двоюродных родственников, которая нашла меня сама в ОК. И вот я, заполучив его номер телефона, набравшись храбрости, набрала его и… через много, много лет услышала долгожданный голос своего брата, того мальчика, которого я помнила двухлетним белокурым ребенком. Это невозможно описать словами, эти эмоции, слезы, смех сквозь горесть, радость, все краски чувств, которые можно было бы передать. Это было осенью поздней, и летом я отправилась уже в чужую для меня страну, на родину, где я не была 25 лет. Нужно было побывать на могилке матери, чтобы она увидела, что мы вместе, нужно было, чтобы он смог простить ее, нашу маму. Встреча на вокзале была такой трогательной, что я боялась, что мое сердце не выдержит такой радости. Мы, уже взрослые достаточно люди, наконец-то нашлись! Две недели мы не отходили друг от друга, все не могли наговориться. Все секреты семейные стали ясны, во многом пришло понимание и прощение. Это были самые чудесные дни в моей жизни. Хотелось творить, что-то менять. И с этим удовлетворенным чувством выполненного долга, если хотите, и насыщенностью родным воздухом и встречей, окрыленная, я улетела домой… Зима прошла незаметно, мы строили планы, хотелось подумать о том, как бы нам жить поближе друг к другу. Средний брат на тот момент также был свободным, без семьи, решили, что можно жить и у него, и у меня. Я радовалась, что наконец-то, хоть и запоздало, мы сможем все вместе встретить старость, тем более что уже и наши дети подарили нам внуков. Так что все радовало и обещало быть безоблачным. Следующим летом я столкнулась с тем, что не умею отдыхать одна в отпуске, следовало уговорить себя и настроить на новую себя, свободную женщину. Вот такая у меня натура, не могу жить в одиночестве, а отдыхать и подавно, но в тот год выбрала интересный маршрут, полетела в Грузию, в Батуми. И как же я была права, выбрав это место. Грузия заворожила меня и гостеприимством, и величием, и красотой, и своей кухней, и даже вкуснейшей водой. И я решаю переехать в Грузию в следующем году. Но по прилете домой, буквально с самолета отправляюсь в магазин за продуктами, по дороге домой поскальзываюсь, ломаю лодыжку и остаюсь в квартире без выхода на 2 месяца. В тот год выпало так много снега, что перебраться через сугроб даже без гипса было проблематично, и вот тогда я стала задумываться: а ведь это один из звоночков, когда ты один, дети далеко, все заняты своими делами, и ты, будучи свободной, никому не нужна… «Да ты не дрейфь, – говорила я себе, – тебе реально всегда везет». Бизнес у меня был в соседнем подъезде, поэтому о своем материальном положении я не переживала, больше удручало моральное состояние. Стала все чаще задумываться, что нужно куда-то переезжать. Одна мечта с поисками брата наконец-то увенчалась успехом, теперь нужно поставить себя на ноги и продолжать свой путь. Мысли, как червячки, точащие яблочко, постоянно напоминали о том, что нужно что-то менять. Вдруг любимый десятилетиями город стал давить, просто стало невыносимо находиться в нем, все раздражало, никакого позитива и развития. Ждала лета. И этим же летом закрывают границу с Грузией, будто кто-то посадил меня в гипс, чтобы я не допустила ошибки, уехав в чужую, хоть и красивую страну. Этим же летом вдруг, еще ничего не зная о ковиде, я заболеваю пневмонией, как потом, гораздо позже, поняла, это и был он – ковид. Июнь, июль были кошмаром, непрекращающийся кашель, сумасшедшее самочувствие, депрессия, все смешалось в одном теле. «Нет уж! – подумала я. – Такая жизнь меня не радует». И отправилась я к морю, в Анапу. Этот курорт я никогда не любила и тем более не воспевала, всегда не понимала завышенных цен на дешевое обслуживание, грязное море и малокомфортабельный отдых, но понимала, что это сейчас то, что мне нужно для здоровья. В это лето я познакомилась с массой приятных, умных людей, ни одного дня не находилась без дела: массажи, спа-процедуры, вкуснейший кофе с потрясающими десертами (кстати, до ковида я была многолетней курильщицей, пытавшейся бросить эту заразу множество раз). Теперь в силу привычки мне приходилось дефилировать мимо огромных пепельниц вонючих, расположенных по всему побережью, и вдыхать родной такой аромат сигаретный. Даже запах дешевого табака приводил меня в дикий восторг. С тех пор прошло более четырех лет, я до сих пор люблю легкий сигаретный дымок и безумно горжусь своей силой воли.
