Глава 1
Понаехали за компанию
Метро встретило меня неизменной сутолокой, беспорядочно мельтешащая толпа заключила в крепкие объятия и попыталась вовлечь в хаотичные перемещения. Людей было слишком много даже для утренней Москвы – пришлось пропустить пару поездов на кольцевой. Выйдя из дома с запасом времени, я все-таки опоздала к утреннему скорому.
Сестра уже выбиралась из плацкартного вагона, волоча за собой темно-серый обшарпанный чемодан на колесиках.
– Надо же! Явилась, не запылилась! – приветствовала она меня.
– Салют. Надеюсь, хорошо доехала?
Мы с Олесей крепко обнялись.
Помимо чемодана, у сестры на руке висела полотняная сумка. Я кивнула на нее:
– Давай помогу?
Олеся помотала головой и извлекла из сумки пластиковую бутылку с пестрой этикеткой:
– Сейчас выкину, и пойдем…
Я удержала ее за руку:
– Зачем выкидывать? Оставь. Мне пригодится.
– Опять твои заморочки? – Олеся выразительно подняла брови.
– Заморочки здесь не при чем, просто удобная бутылка, я в ней буду воду с собой брать – мне для сумки как раз такая миниатюрная нужна…
Олеся с возмущенным видом закатила глаза, и бутылка отправилась в ближайшую урну.
– Я тебе пять таких бутылок куплю – потом, чтобы с собой не тащить. Поехали уже, а?
Мы прошли здание вокзала насквозь и вышли к подземному переходу.
Олеся поинтересовалась:
– Егор дома? Еще спит, наверное? Сейчас заявимся ни свет ни заря, разбудим его…
– Егора нет, – сдержанно ответила я, – никого не разбудим.
Олеся приостановилась, глядя на живописные вокзальные строения напротив.
– Его нет? А…
– Нет и не будет, – попыталась пресечь любопытные расспросы я.
– Ты ничего не хочешь рассказать?
– Может, и хочу. Только давай хотя бы до дома доберемся, а? Или ты предпочитаешь, чтобы у нашего разговора была куча свидетелей? Например, вон та колоритная парочка бомжей…
– Алиса, ты уверяла, будто у тебя все в порядке.
– Так и есть, – я пожала плечами, – в пределах нормы у меня все отлично…
– Слушай, я не одна из твоих дурочек-подруг! – начиная закипать, сообщила Олеся.
– Почему это мои подруги вдруг дурочки?!
– Потому что им ты еще можешь вешать лапшу на уши. Хорошо… мило улыбаться, отделываясь парой слов, и переводить разговор на другую тему. Кого-то подобное устроит, но лично мне этого недостаточно!
– Я тебе все расскажу, – пообещала я, – только отстань. Хватай чемодан, и поехали.
– А далеко ехать-то?
– Увидишь…
– Не слишком обнадеживающе, правда? – усмехнулась Олеся.
– Ладно. Пойду навстречу твоему детскому любопытству. По красной ветке до Лубянки, перейти на фиолетовую, потом до конечной. Или по кольцу до «Краснопресненской», но потом все равно по фиолетовой ветке до конечной.
– Ого… – протянула Олеся.
Теперь была моя очередь усмехаться:
– А ты как думала? Надеялась, что я живу на Тверской, с видом на памятник Пушкину или на Кремль?
Олеся промолчала.
– Идем, – подытожила я, – я просто мечтаю позавтракать.
– А я – услышать историю целиком. И не думай отделаться жалкими обрывками.
Я сделала вид, что не расслышала…
Солнце уже светило вовсю. Благодаря его щедрым лучам старый панельный дом не выглядел таким неприглядным.
– Ты живешь… здесь? – удивилась Олеся.
Я кивнула.
Разумеется, я и сама предпочла бы поселиться где-нибудь в другом месте. В соседях у этой хрущевки имелся, например, очень даже симпатичный кирпично-монолитный дом с оранжевыми эркерами. Однако выбирать не приходилось…
– Заворачивай, – велела я, указывая на второй справа подъезд.
Несколько месяцев назад тут было намного хуже. По весне заново выкрасили двери с домофонами, поставили удобные деревянные скамейки, полы в подъездах выложили плиткой… Правда, стены лифта так и остались исписанными похабными надписями, а ступеньки – разбитыми.
