– В поединке побеждает Розалин Клиффорд! – громко объявил распорядитель.
Родители и участники соревнований разразились недружными аплодисментами.
Розалин сняла защитную маску и, обведя глазами зрителей, поклонилась. На её лице сияла улыбка.
Её соперник, невысокий поджарый паренек с досадой швырнул шпагу на поле, за что был удостоен укоризненного взгляда тренера.
Лёгким шагом Розалин сошла с подмостков. Её отца сегодня не было в зале. Вместо этого мэр Ньювасла должен был присутствовать на встрече с работниками железной дороги. Зато к победительнице подбежала стайка подруг-одноклассниц.
– Роззи, ты была великолепна! – вскричала Каролина, затянувшая своё полное тело в нарядное платье с корсетом.
Не успела Розалин опомниться, как подруга сжала её в объятиях.
– Не задуши чемпионку, Кара! – пожурила её более сдержанная Кэти, но её голубые глаза тоже горели торжеством.
Розалин бросила хитрый взгляд на Джона, своего телохранителя, который наблюдал за ней, стоя у стены. Он должен оценить её успех. Ведь именно на нем она последнюю неделю отрабатывала выпады.
Суровый Джон едва заметно подмигнул ей.
– Поздравляю, Розалин! – важно пожал ей руку тренер, мистер Маккалистер, протолкавшись через стайку девчонок. – Думаю, в следующем году ты сможешь участвовать во взрослой лиге!
Розалин было шестнадцать лет, и она побеждала во всех возможных соревнованиях по фехтованию для своего возраста.
– Где же наша звезда? – позвал её распорядитель.
Последовали вручение наград и очередные поздравления.
Позже, сняв наконец неудобную пластину, защищавшую грудь, и переодевшись Розалин сидела в машине с Джоном.
– Поздравляю с победой, мисс! – сказал телохранитель, обернувшись к ней с водительского места.
– Благодарю, Джон! Наши тренировки не проходят зря, – улыбнулась Розалин, поглаживая золотую медаль.
– Они ещё не видели, как вы стреляете, мисс! – заметил Джон, вызвав у неё новую улыбку, и нажал на газ.
Автомобиль тронулся. За окном проносились изысканные здания центра города, утопающие в зелени. Сентябрь только начался, и дыхание осени едва коснулось листвы. И всё же сумерки сгущались гораздо раньше, а ветер, проникающий в щели скользящего по улицам Форда, был прохладнее, чем летом. Розалин плотнее укуталась в жакет.
Когда автомобиль въехал в поместье «Линнет», принадлежащее семье Клиффорд, уже стемнело. Но юная чемпионка сразу заметила машину отца. Он дома!
Спеша обрадовать его своей победой, Розалин выскочила из машины и, подобрав юбку, побежала в дом.
Отца она нашла в кабинете. Филипп Клиффорд сидел в кожаном кресле и небольшими глотками цедил виски из низкого бокала. На языке мэров это означало, что у него был непростой день.
В свои сорок два года Филипп хорошо выглядел. Он был подтянут, тёмные усы и бородка, легким ореолом обрамлявшие рот, очень ему шли. Глаза чуть навыкате сегодня покраснели и подернулись дымкой от выпивки.
– Папа! – воскликнула Розалин, ворвавшись в его мысли с блестящей золотой медалью. – Я снова заняла первое место!
Филипп поставил бокал на стол и улыбнулся. Его внимание всегда принадлежало дочери полностью.
– Ну конечно, Роззи! Я в тебе не сомневался!
Розалин порывисто его обняла.
– А как прошел твой день? – спросила она, устраиваясь в кресле напротив.
– Как обычно, – отозвался Филипп, вновь взявшись за бокал.
– А по-моему что-то случилось, – сказала Розалин, выразительно поглядев на виски.
– Ты хорошо меня знаешь, – усмехнулся отец. – Но это не из-за работы. Просто осень пришла, и мне стало грустно.
Розалин была уже достаточно взрослой, чтобы понимать, в чем кроется грусть отца.
Мать Розалин умерла при родах. Розалин считала это ужасной несправедливостью: ведь она была врачом!
