Фира была некрасивой девушкой из еврейской семьи, которая жила в то время в Минске.
Отец Фиры, полковник в отставке, ничем особенным не отличался – ни внешностью, ни нравом, ни положением в собственной семье… Так, серая фигура на общем фоне.
Мать – школьная учительница с печальными глазами и твердым характером, мучительно любившая свою дочь.
Фира училась на третьем курсе медицинского института. Школу она закончила на год позже, чем ее сверстники, из-за болезни: в пятнадцать лет девочке поставили страшный диагноз – саркома правой ноги. Фира упорно боролась за жизнь, и в этой борьбе ей помогла любовь мамы. Именно мама вселила в нее надежду, заразила своей твердостью, укрепила веру в будущее.
– Запомни, дочка, – часто повторяла она, – ты должна быть кошкой, которая всегда падает на четыре лапы.
Словом, благословила на жизнь…
Когда Фире исполнилось двадцать лет, мама неожиданно сказала:
– Тебе пора выходить замуж.
– Что вдруг? – удивилась дочь. – Я никого не люблю. Мне даже никто не нравится.
Фира не помышляла о замужестве. Она свыклась со своей внешностью – некрасива, да умна. Кто скажет, что важнее в жизни? Девушка еще не догадывалась, что в ее некрасивости было что-то такое, что привлекало мужские взгляды, тревожило мужские сердца. Но что именно? Глубокие черные глаза, густые волнистые волосы, чуть дрожащий грудной голос? Кто знает… И, как ни странно, легкая хромота (печальная память о болезни) придавала ее походке такую пикантность, которая волновала мужчин. Впрочем, хромота становилась заметной только тогда, когда Фира сильно волновалась… Нет, она не думала о замужестве.
– Доченька, – мама села рядом, тронула сухой ладонью ее волосы, – в доме напротив появился симпатичный парень. Инженер, из приличной семьи… Мы не будем упускать такой шанс. Нужно строить твое будущее.
Фира, многим обязанная матери, была послушной и доверчивой дочерью. Если мама что-то советовала, для Фиры это было законом. Она чмокнула маму в щеку и встала – вопрос был решен.
Вскоре, в удобный момент, под удобным предлогом, пригласили молодого инженера в гости.
Александр понравился Фире: он действительно оказался симпатичным, даже красивым парнем. Правда, красота его была какая-то вялая, немужская. Но, несомненно, он был вполне интеллигентным человеком: поцеловал руку Фириной маме, пожал, представившись, руку Фириному папе и надолго в немом интересе застыл возле книжных полок, оглядывая их жадным взглядом страстного книголюба.
На Фиру он особого внимания не обратил, хоть и догадывался, что пригласили его в этот дом вовсе не для того, чтобы похвалиться богатой библиотекой.
Александр стал в этом доме частым гостем. Пил чай на кухне с Фириной мамой, коротко обсуждал новости с Фириным папой, брал с полки почитать ту или иную книгу и не спешил ее вернуть. В скором времени без особых словесных изысков (он вообще был немногословным), даже без букета, предложил Фире руку и сердце. Скорее всего, только руку. Ибо неизвестно, что больше влекло его: умная девушка или ее библиотека. Фира приняла предложение с радостью и надеждой. Поженятся – придет любовь и будет счастье.
А вот будущей свекрови, вздорной и злой, как оказалось, женщине, будущая невестка не глянулась, не пришлась по сердцу. Более того, она с первых же дней знакомства не скрывала брезгливой неприязни к Фире и не удержалась от скандала даже в день свадьбы.
Узнав, что Фирина мама сама сшила дочери свадебное платье, злобно прошипела:
– Нельзя, чтобы это делала мать! Примета верная, плохая: не будет жизни у молодых! – Похоже, она была бы этому рада.
Фира, услышав злую фразу, немного огорчилась, но большого значения ей не придала. Кто может знать: будет – не будет? Мама права: лучше быть разведенной, чем старой девой.
