Это была Земля. Егор летел над Землей – лежа в удобном коконе, узнавая и не узнавая эту планету, любуясь и ужасаясь.
Земля почернела и сморщилась как печеное яблоко. Казалось, вздумай Егор посадить аппарат, бугристая корка хрустнет и провалится. А вместе с ней провалится и он – вглубь, к самому центру, в тяжелую пустоту. Но он не боялся. Возможно, потому, что знал: поверхность лишь выглядит хрупкой, на самом деле она твердая и холодная. Возможно, потому, что помнил: это сон.
Внизу проплывали острые огрызки домов, запруженные ржавыми машинами улицы и провисшие провода с чудовищными сосульками. За городом начиналось бескрайнее поле вздыбленного льда, покрытое свинцовым инеем. Поле уходило далеко, под самый горизонт, и на пределе видимости сливалось с темно-серым небом.
Егор парил над погибшей планетой, пытаясь высмотреть в руинах хоть какой-то огонек, но, кроме случайно блеснувшей никелированной трубы, ничего не приметил. Сколько он сделал кругов? Сто, а может, двести. Пока не проснулся от голода.
На стене слабо светились цифры 05:14. Рано. Там же, под угловатыми «14», мигала красная точка. Срочное сообщение.
Егор на ощупь взял пульт и так же на ощупь ткнул. Обои «выбор дня», веселые желтые ромбики, впитались в сиреневое поле стенного монитора, и на их месте проступил текст.
НЕ ТОРОПИСЬ СБРАСЫВАТЬ, ПРОЧТИ И ПОДУМАЙ.
ЭТО ХОРОШАЯ, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ХОРОШАЯ РАБОТА ДЛЯ ТЕБЯ ЛИЧНО.
ДОСТОЙНАЯ ОПЛАТА ТВОИХ СПОСОБНОСТЕЙ. ОБРАТИСЬ К НАМ.
За подобные фокусы полагался штраф, но рекламные фирмы держали хороших адвокатов, и судиться с ними было себе дороже.
– Достали, – буркнул Егор.
Он выключил экран и перевернулся на бок, но краем глаза отметил, что красная точка не исчезла. В буфере болталось еще одно сообщение, также с грифом «срочно»:
МЫ ПРЕДЛАГАЕМ ОЧЕНЬ ХОРОШУЮ РАБОТУ. СМОТРИ НА ЖИЗНЬ РЕАЛЬНО. БОЛЬШИЕ ДЕНЬГИ – ЭТО РЕШЕНИЕ БОЛЬШИХ ПРОБЛЕМ. ОБРАТИСЬ К НАМ.
Адрес был набран так мелко и заковыристо, что сливался в сплошную кудрявую полоску. Подавив желание плюнуть в стену, Егор снова выключил монитор и зашвырнул пульт под кровать. Пусть мигают, ему всё равно. Ему еще полтора часа спать.
Он взбил подушку и попытался изгнать все мысли, однако мысли не изгонялись. «Достойная оплата», «решение проблем»… Сволочи, дотянулись до нужной струнки. «Больших проблем»… Сволочи!
Егор открыл глаза и уставился в потолок. Теперь уж точно не уснуть. Что за изверги в этой рекламной фирме? Лишить человека покоя для них вопрос престижа. Профессиональные смутьяны, гори они огнем. Интересно, сколько сейчас народу не спит? И ведь додумались – в пять утра!
Егор вдруг вспомнил, что его разбудила вовсе не реклама, и почувствовал растерянность. И голод.
Голод ему приснился – вместе с мертвой Землей, и это было довольно глупо. Особенно Земля. Егор хотел бы видеть ее другой, он знал, что она другая, – не разбитая, не обугленная, не засыпанная пеплом. Там бывают зимы, зимой бывает холодно. Наверное, это здорово. Когда повсюду холод, людям становится весело, и они лепят из снега всякие фигуры. В музее протоистории висят четыре картины про Землю, и все четыре посвящены зиме.
Тем не менее Егор был уверен, что видел Землю. Эта уверенность родилась во сне, но после пробуждения почему-то осталась и превратилась в нечто осязаемое. Такое, как голод.
