Звёздные войны. Сокол тысячелетия

Впервые Хан положил на него глаз, когда стоял вместе с Лэндо Калриссианом на одной из пермакритовых посадочных платформ на Нар-Шаддаа за несколько лет до того, как присоединился к Повстанческому Альянсу. И уже тогда кореллианину отчетливо виделось не только то, что представлял собой этот старый, потрепанный грузовик, но и то, чем он мог стать впоследствии.

Как влюбленный подросток, он не мог оторвать глаз. Его зрачки расширились, челюсть свесилась вниз. Как можно скорее Соло постарался взять себя в руки, пока Лэндо не догадался, о чем он думает, и отвернулся от корабля как от старого хлама. Но Калриссиан не был дураком и уже по тем временам знал все повадки Хана. Будучи одним из самых удачливых игроков по обе стороны от Корусанта, он сразу распознавал блеф. «Быстрая машинка», – заметил Лэндо с искоркой в глазах.

Хан и не сомневался.

Даже в те стародавние времена у Лэндо было чему позавидовать, и для начала – его непомерному богатству. Вот только удача имела к этому мало отношения. Лэндо не заслуживал такого корабля. Он едва справлялся со скиммером, не говоря уже о быстром как свет звездолете, на котором сподручнее летать паре маститых пилотов. Он был совершенно недостоин такой летуньи.

Хан никогда не считал себя жадным или завистливым, но вдруг захотел этот корабль сильнее, чем что-либо еще в своей жизни. Долгие годы он служил и скитался по Галактике, рисковал и терял друзей, бывал любим и брошен, учился в имперской Академии, обманывал и сам становился жертвой махинаций… Возможно, в этом корабле он увидел шанс начать новую жизнь – жизнь, в которой наконец будет место постоянству.

Выписывая круги вокруг корабля как по орбите, Хан лелеял зловещие замыслы. Старый грузовик, словно светило, притянул его, как, вне всяких сомнений, притягивал всех, кто летал на нем раньше и приложил руку к обводам этих жвал, корпуса и прочих техночудес на обшивке. Он даже втянул ноздрями его запах.

Присматриваясь, кореллианин почти всюду видел следы попыток уберечь корабль от разрушительного воздействия времени и космических перелетов. Выправлялись вмятины, заполнялись эпокзаталом трещины, закрашивались следы въевшихся продуктов горения на обшивке. «Неродные» запчасти были присоединены нештатными креплениями, а то и вовсе непрофессионально приварены к корпусу. Грузовик был поражен ржавчиной, испещрен дюрастальными заплатками, весь в разводах от потекшей смазки. Он стал ветераном еще до того, как попал в собственность к Лэндо по прихоти тасующей карты сабакка Фортуны. Но где и кому он служил, Хану было неведомо. Бандитам, контрабандистам, пиратам, наемникам… определенно, всем им и даже сверх того.

Когда Лэндо завел двигатель для проверки, сердце Хана пропустило удар. Минутой позже, сидя у пульта, прислушиваясь к мерному гулу досветовых, заложив лихой вираж и чуть не до смерти напугав этим Лэндо, Хан уже знал, что этот корабль – его судьба. Можно устроить так, что хатты купят его для Хана, а то и попросту угнать, если придется. Он установит выпрямительную антенну военного образца и заменит легкую лазерную пушку на счетверенную. Встроит под брюхо выдвижной скорострельный бластер, чтобы отбиваться при побеге. А между квадратными жвалами поставит ракетную установку…