А ну, вперед, обезьяны! Или вечной жизни захотелось?!
Неизвестный взводный, 1918
Вот всегда у меня перед броском колотун начинается! Кажется, и стимуляторами напичкали, и гипнодинамику провели – после всего этого должен бы напрочь всяких страхов лишиться, а вот поди ж ты… Наш корабельный психиатр каждую извилину мою прозвонил – загипнотизировал, задал кучу дурацких вопросов, а потом сказал, что нет у меня ничего особенного и вовсе это не от страха. Точно так же, мол, призовые рысаки дрожат на старте.
Тут я ничего не скажу – в жизни не был призовым рысаком, откуда ж мне знать? Однако перед броском всякий раз трясет, будто последнего салажонка. За полчаса до броска нас выстроили в «предбаннике», и командир взвода, сержант Джелал, приступил к осмотру. На самом деле Джелал вовсе не был командиром взвода – просто взводным сержантом. Однако наш лейтенант Расжак из последнего броска не вернулся, и Джелал, как старший по званию, на время его заменил. Джелал наполовину финн, наполовину турок с Искандера (Проксима) и больше всего похож на писаря-недомерка. Но это – только с виду; я однажды сам наблюдал, как он разделался с двумя парнями, которые разбушевались ни с того ни с сего. Джелли до голов-то их едва мог дотянуться, но уж когда дотянулся… Лбы их друг о друга щелкнули звонче спелых кокосов! А сержант еще успел на шаг отступить, прежде чем парни долетели до пола.
Джелал, хоть и сержант, занудою вовсе не был. Вне строя его даже можно было в глаза звать – Джелли. Конечно, салагам такого не дозволялось, но если хоть раз ходил в боевой десант – смело можешь обращаться к нему на «ты».
Но как раз сейчас он был «при исполнении». Все мы уже проверили каждую мелочь в экипировке – от этого как-никак своя же шкура зависит, – потом нас жучил и. о. взводного сержанта, а теперь за дело принялся Джелли. Лицо его будто окаменело, а глаза не упускали ничего. Подойдя к стоящему напротив меня Дженкинсу, он протянул руку к его поясу и нажал кнопку индикатора физсостояния.
– Выйти из строя!
– Сержант, всего-то навсего насморк! Фельдшер говорил…
– «Говорил»… Фельдшеру в десант не идти! И тебе с твоими 37,5° – тоже. Нашел время болтать. ВЫЙТИ ИЗ СТРОЯ!
Дженкинс покинул строй. Он был просто сам не свой – да и мне сделалось не по себе. После гибели лейтенанта Расжака нас повысили по цепочке, и я стал помощником командира второго полувзвода. Теперь, с уходом Дженкинса, в отделении появилась дыра, и заткнуть ее нечем. Плохо; может статься, кто-нибудь из ребят позовет на помощь, а услышать его будет некому…
Джелли завершил осмотр. Отступив на середину, он оглядел нас и покачал головой.
– Стадо обезьянье, – угрюмо буркнул он. – Ладно, если всех вас сегодня ухлопают к чертовой бабушке, может, мне таки удастся сколотить подразделение, какое и лейтенанту не стыдно было бы показать. А может, и не выйдет ничего – война, кого попало набирают…
Джелал вдруг стал точно выше ростом.
– Запомните! Каждый из вас, обезьян, и все вы вместе – влетели Федерации в копеечку! Оружие, скафандр, боезапас, прочая экипировка, обучение, жратва – словом, все, что вам стравили, потянет больше полумиллиона! Да еще сами потянете на тридцать центов – вполне приличная сумма выйдет.
Сержант обвел взглядом строй.
– А потому казенное имущество – хоть в лепешку разбейтесь, но доставьте обратно! Сами вы потеря невеликая, но время сейчас не такое, чтобы попусту разбрасываться экипировкой! Зарубите себе на носу: мне тут героев не надо. Лейтенанту – тоже. От вас требуется просто сделать ваше дело: отправиться вниз, выполнить задание, не прохлопать отбой и прибыть к месту сбора – на полусогнутых и в порядке номеров. Ясно?
