Пролог
У магов есть легенда о Сказочнике.
Величайшем волшебнике, который умел
зачаровать воображение.
Писатели верили: увидишь тень Сказочника
– и создашь замечательную сказку.
Во все времена волшебники ценили сказки.
Ведь сказки – это воображение.
А воображение – это магия.
Могущественные маги стояли на берегу моря. В мире без волшебства никто не знал о зачарованной земле, на которой они встретились. Волшебники выжидающе смотрели друг на друга.
– Что скажешь, Данарион? Красивое вышло местечко? – нарушил молчание жизнерадостный голос. Говоривший волшебник был на голову выше собеседника, его мягкая тёмная борода с проблесками седины развевалась на морском ветру. Под складками роскошной зелёной мантии, расшитой золотыми нитями, скрывался внушительный живот любителя обильных трапез. Всё в этом чародее было круглым – он выглядел так, словно природа, создавая его, использовала циркуль.
– Не пойму, чему ты радуешься, Эммеронд, – сварливо ответил второй чародей. – Мы наполнили нашу землю магией, а теперь тут соберутся толпы волшебников. Это опасно и неправильно! Когда-нибудь здесь всё разрушится с громким треском. Представляешь, сколько будет шума? И виноваты будем мы!
Человек, пришедший на встречу с Эммерондом, поднял длинный острый нос и свирепо уставился на собеседника. В отличие от первого волшебника он, казалось, состоял из одних углов. Его короткие седые волосы торчали во все стороны. На нём была нелепая длинная чёрная мантия, похожая на потрёпанный халат. Поверх мантии красовался потёртый кожаный пояс с ножнами, из которых, словно меч, выглядывал короткий массивный посох.
– Мы совершили то, что не удавалось ни одному волшебнику! А ты ведёшь себя, как нашкодивший виноватый пёс. Оглянись вокруг! – Эммеронд показал на небо, где с величественной грацией кружил огромный дракон. – Нам не нужно больше скрываться в мире без волшебства. Эта земля станет нашим убежищем, нашей наградой за годы скитаний и тайной жизни. Тому миру больше не нужны волшебники, а здесь мы наконец будем свободны!
– Ты всегда был краснобаем, Эммеронд! – к ним, сияя ослепительной улыбкой, подошла широкоплечая девушка с короткой стрижкой. Её плотную фигуру облегал жилет из серебристого шёлка, надетый поверх блузы с пышными рукавами, узкие брюки были заправлены в высокие сапоги. Она опиралась на длинный тонкий посох, украшенный крошечными алмазами.
Следом за ней плёлся мрачный бледный юноша с гривой кудрявых волос. Казалось, он пришёл сюда с неохотой. У него был вид человека, который не выспался. Закутавшись в пурпурный плащ, юноша встал поодаль и небрежно кивнул Эммеронду и Данариону в знак приветствия.
– Наконец-то! Вот и влюблённые волшебники! – голосом конферансье объявил Эммеронд.
– Перестань, отец! Говоришь так, будто мы выступаем в цирке.
– Для цирка ты слишком мрачный, – усмехнувшись, ответил Эммеронд. – Что случилось, мой вечно недовольный сын?
Юноша бросил свирепый взгляд на отца и отвернулся.
– Рейгару не нравится наша затея, – ответила за него девушка. – Он уверен, что мы создали неправильную землю.
– Знаешь, Карилла, забавно, что у некоторых посредственных волшебников мысли сходятся, – отозвался Эммеронд. – Я только что выслушал то же самое от Данариона.
Рейгар громко фыркнул.
– Вы не думали о том, кто будет править этой землёй? – сузив глаза, едко спросил Рейгар.
– Править? – удивился его отец. – Зачем чародеям правители? У нас есть Оптиум.
– Есть. Но чем могущественнее волшебник, тем больше его влияние в Оптиуме. Пока мы жили порознь, он на нас особенно не влиял, но теперь всё изменится. Мы будем зависеть от решений сильных чародеев. Это очень несправедливо, отец! Почему они получат больше власти лишь потому, что лучше других владеют магией? Нам нужен правитель, которого одобрят все!
