Laurent Avezou
LA FABULEUSE HISTOIRE DE L'ANTIQUITÉ
Des Grandes Pyramides à la chute de l'Empire romain
© Dunod 2023, Malakoff
© Жигалова А. В., перевод на русский язык, 2024
© ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2024
КоЛибри>®
Пролог
Древний мир, или Обретенная юность
Почему Древний мир так нас волнует? Потому что он подобен нашей юности. На первый взгляд, это утверждение противоречит поверхностному смыслу термина «древность», который ассоциируется с пыльными полками в антикварных магазинах или у старьевщиков. Мы забыли, что этимологически понятие «архаизм» отсылает к слову «начало», со всем присущим тому очарованием и надеждами. Древность пробуждает в нас такие чувства: открытия чего-то нового и посвящения в таинство. Ведь именно с нее обычно начинают знакомиться с мировой историей, перейдя в среднюю школу.
Разумеется, еще раньше был доисторический период. Но, продолжая метафору, скажем: если Древний мир – это наша юность, то история первобытного общества – младенчество, иными словами эпоха, когда люди буквально еще не развили членораздельную речь. И мы достигли в изучении чрезвычайно раннего периода развития человечества огромного прогресса, речь там по определению отсутствует. Точнее, нет воплощения слова в письменной форме, появление которой и знаменует переход к древности. Данная условность сейчас многими ставится под сомнение, но все же она принималась в расчет при подборе событий для книги. Как бы то ни было, для глаз обывателя, которому нужны персонажи, сюжеты и интриги, Древний мир – первый период в развитии человечества, который дает хотя бы иллюзорное ощущение, будто перед ним разыгрывают спектакль. Потому он очаровывает куда быстрее, а чтобы погрузиться в доисторический период, нужно приложить куда больше усилий, потому что в ту пору не было своих Рамсесов и Моисеев, Цезарей и Клеопатр.
Но шарм древности кроется не только в театральности. Даже если мы поддались ее очарованию в большинстве своем благодаря фильмам-пеплумам[1], комиксам или историческим романам, не стоит воспринимать ее настолько же поверхностно. Это означало бы упустить из виду сложную и тонкую работу специалистов по Древнему миру. Их труд, как и любые исторические исследования, включает в себя сбор данных и доказательств, из которых всегда получаются лишь отрывочные наброски, добытые во имя восстановления постоянно ускользающей общей картины. Та же, по мере появления новых открытий, требует корректировки или новой интерпретации источников. Историки давно уже смирились с тем, что их наука не может предложить восстановленный целиком образ прошлого. Она предоставляет лишь разнородные фрагменты, полученные из письменных источников или археологических находок.
Именно такой фрагментированный образ и пытается передать эта книга с помощью 100 кратких иллюстрированных эпизодов. Их подборка требует дополнительного объяснения.
Несмотря на то, что в масштабе развития цивилизации древность – лишь капля в море (едва наберется 4000 лет), от нее разлетелось множество брызг. Но, прежде всего, она упала из европейского водопровода! Можно обратиться к классическому определению понятия «древность» в исторических трудах Монтескьё (1734) и Гиббона (1776), которые приравнивали его к греко-римской цивилизации и следам, оставленным ею в западноевропейской культурной среде. С этой точки зрения концом античности[2] называют политическое падение Западной Римской империи в 476 году н. э. Но европейские историки охотно приписывают (как, к слову, и древние греки) изначальную роль в развитии общества цивилизациям Ближнего Востока. Именно поэтому точкой отсчета для истории Древнего мира стало более или менее одновременное изобретение первых систем письменности в Египте и Месопотамии около 3400 года до н. э. Однако ни одна из этих хронологических вех не бесспорна.
