Ротшильды – пять золотых стрел
Красная вывеска. – Против Наполеона. – На вершинах могущества. – Суэцкий заем. – Крах «Кредитанштальт». – Авантюра с Гиммлером. – Возрождение клана
Банкирский дом Ротшильдов просуществовал полтора столетия, прежде чем открыл свой филиал в Швейцарии, в этом, так сказать, финансовом центре мира. Впрочем, в истории династии Ротшильдов этот факт не играет какой-то заметной роли: просто он символизирует, что в семидесятых годах XX века Ротшильды вновь вступили на путь расширения своего финансового влияния в мире. Но уже в начале пятидесятых годов стало очевидно, что окруженный легендами банкирский клан оправился от потрясений, причиненных Второй мировой войной, и снова занял свое место среди наиболее влиятельных банкирских домов мира.
Когда-то о потомках первых Ротшильдов ходила поговорка, что младенцы в этом роду появляются на свет сразу в 150-летнем возрасте и 150-кратными миллионерами. Цифры эти, возможно, не очень точны, но они символизируют одно – и это соответствует действительности, – что «финансовый стиль» Ротшильдов традиционен и аристократичен. Ведь известно, что цюрихский филиал фирмы, например, согласен принять в число своих клиентов только лиц, имеющих капитал не меньше, чем 1 млн швейц. франков.
По семейному «балансу» клана, во всяком случае, можно с уверенностью сказать, что этот стиль выдержал все испытания экономических и политических катастроф и потрясений. И поныне в руках Ротшильдов находится крупнейший банк Франции. Английская ветвь клана Ротшильдов тоже владеет самым влиятельным частным банком Великобритании.
Собственностью французской ветви династии Ротшильдов был также и крупнейший железнодорожный комплекс Франции «Компани дю Нор», после национализации которого ротшильдовский банк в виде компенсации получил 270 тыс. французских государственных акций. К тому же в собственности клана и после национализации сохранились многие предприятия. В руках Ротшильдов остался и крупнейший горнодобывающий концерн «Ле Никель» и не менее богатая компания «Пеньярройя». Значительные финансовые интересы Ротшильды имеют в нефтяном тресте «Ройял датч – Шелл», в горнорудной монополии «Рио Тинто» и в тресте «Де Бирс», занимающемся добычей алмазов. В последние двадцать лет Ротшильды финансировали деятельность нескольких крупных экономических проектов. Их объединяет находящаяся под контролем династии «Компани финансьер». К числу крупнейших из них относятся и предприятия по добыче никеля в Сахаре, и нефтеперерабатывающий трест «Антар», который впоследствии был продан Ротшильдами французскому государству, и долевое участие в создании горнорудных предприятий по добыче золота, урана, железа, магнезита на территории ряда африканских стран, и капиталовложения в строительство и эксплуатацию центра туризма на всем юге Франции – от Шамони до Средиземноморского побережья.
Не в последнюю очередь все это означает и активное влияние Ротшильдов на политику страны. Так, Рене Мейер в 1938 году, будучи генеральным директором у Ротшильда, вел переговоры с французским правительством относительно национализации принадлежавших Ротшильду железных дорог, а после Второй мировой войны сам несколько раз возглавлял сначала правительство Франции, а позднее Европейское объединение угля и стали, впоследствии переросшее в западноевропейский «Общий рынок».
Принадлежал к числу советников де Голля и Помпиду, перешедший в свое время в окружение генерала с поста генерального директора фирмы Ротшильда. Позднее он тоже встал во главе сначала французского правительства, а затем – французского государства.
Клан Ротшильдов ведет свою родословную из Франкфурта-на-Майне в Германии. Предки основателя династии Ротшильдов Майера Ротшильда жили на протяжении многих поколений в убогом доме на перегороженной с обеих сторон Юденгассе (еврейской улице), где возле запиравших вход и выход тяжелых цепей стояла стража. На углу дома болталась на цепочке красная табличка (по-немецки – «ротшильд»), от названия которой семья, обитавшая в этом доме, и получила свое прозвище-фамилию. Молодой Майер Ротшильд обучался ремеслу в городе Ганновере (Северная Германия), поскольку в этом городе власти были более снисходительны, чем во Франкфурте, к обитателям еврейского гетто. А когда после нескольких лет, проведенных в качестве ученика в банкирском доме Оппенгеймеров, Майер Ротшильд в 1764 году возвратился домой, во Франкфурт, здесь ему сразу же напомнили, что, согласно закону Франкфурта, каждый мальчишка на улице может крикнуть ему: «Жид, знай свое место!». И он должен был, втянув голову в плечи, пробираться по улице, робко прижимаясь к стене и сняв с головы островерхий колпак. За время, пока он учился в Ганновере, семья его во Франкфурте окончательно обеднела и жила уже не на «богатом конце» Юденгассе и не в доме под красной вывеской, а в ветхой сырой лачуге, где, по тогдашним обыкновениям, с карниза свисала сковорода на цепочке, и дом этот так и назывался – «дом под сковородой».
