К концу Второй мировой войны войска СС фактически стали четвертой составляющей вермахта, наряду с сухопутными войсками, люфтваффе и кригсмарине. Они достигли численности около 830 000 человек, расширились от трех дивизий и одного полка в 1939 году до 38 дивизий (а с учетом трех расформированных иностранных дивизий общее количество дивизий СС достигает 41) и большого числа других подразделений. Развитие военной ситуации и, что главное, большая боевая эффективность войск СС привели к тому, что общее количество эсэсовских дивизий достигло более четырех десятков, начали появляться корпуса СС, а в конце войны – даже армия СС.
С другой стороны, не все было так радужно: процесс укрупнения и штампования соединений, характерный для немецкой армии конечного периода войны, мало способствовал действительному повышению их боеспособности, поскольку все составляющие этих дивизий, корпусов и армий явно не дотягивали до штатной численности (это правило не касается элитарных эсэсовских дивизий, большая часть из которых имела номера из первой двадцатки).
Рассказывая об истории войск СС, большинство исследователей упоминают прежде всего элитарные формирования, забывая в то же время, что значительное количество дивизий СС составляли, как мы их здесь назовем, «некондиционные дивизии»[1]. Такой подход далеко не случаен и полностью понятен. Действительно, куда интересней и привлекательней рассказывать про боевой путь элитарных ударных танковых дивизий СС, которые одним своим присутствием на фронте могли изменить положение вещей в пользу немецкой армии, чем описывать страдания и неудачи какой-нибудь добровольческой дивизии, просуществовавшей полгода и даже не достигнувшей при этом штатной численности. Хорошо еще, если «некондиционная дивизия» была инонациональной (то есть укомплектованной иностранными добровольцами) и с переменным успехом сражалась на Восточном фронте, – в этом случае к ней привлекалось самое широкое внимание апологетов идеи нацистского «крестового похода против большевизма». Во всех остальных случаях, за редкими исключениями, история такой дивизии была обречена на забвение.
Этому также есть и объективные причины. Дело в том, что почти все подобные дивизии просуществовали очень короткое время, и поэтому просто не имели ни времени, ни возможности вписать свое имя в историю. Они не оставили после себя толстых томов штабных документов, ворохов рапортов и отчетов и увесистых пачек наградных листов. Они не упоминались в сводках Верховного командования вермахта среди частей и соединений, отличившихся в боях. Укомплектование и снаряжение их оставляло желать много лучшего, из-за чего об этих частях часто даже отзываются с неким презрением. Так что вполне понятно, что объем имеющейся в распоряжении историков информации по этим дивизиям часто минимален. В итоге так и получается, что практически все пишущие о войсках СС авторы, причем не только в наших широтах, но и на Западе, чаще всего просто констатируют существование подобных дивизий, в редком случае коротко опишут боевой путь, но и только-то.
Одной из таких малоизвестных дивизий СС является 32-я добровольческая гренадерская дивизия СС «30 января». История создания этой дивизии полна тайн, загадок и противоречий, которые кочуют из книги в книгу. Ставшая одной из дивизий СС «последнего часа», она имела все шансы для того, чтобы раствориться в серой массе «некондиционных дивизий СС». Но как оказалось, «30 января» стоит особняком среди всех прочих дивизий СС, созданных в конце войны. Послужной список ее хоть и очень короткий, но в то же время достаточно яркий. Просуществовав всего лишь три с лишним месяца, дивизия приняла активное участие в последних грандиозных сражениях Второй мировой войны в Европе – в упорных боях на Одере в феврале 1945 года и в судьбоносной для Германии и Европы обороне Берлина. В конце войны дивизия разделила трагическую судьбу 9-й армии, уничтоженной в Хальбском котле.
