Изящный, расшитый золотом и россыпью мелких рубинов корсет. Пышная юбка из мерсийского шелка и невесомые прозрачные рукава. Такое платье стоило целое состояние, но Фейсса – хан Даххар на внучку денег не жалела. Лавка мадам Лансанд два месяца трудилась над созданием этого шедевра, и результат превзошел все ожидания. Наряд ослеплял.
– Боги, Астория, какая же ты красавица! Это платье волшебно! – Каталина Берлейн появилась буквально из воздуха.
– Мама! – Аста, от неожиданности вздрогнув, обреченно застонала, но продолжила вертеться у огромного зеркала. – Ты сведешь меня с ума. Неужели сложно было войти через дверь?
– Дорогая, ты же знаешь, я испытываю новый артефакт.
Верно. Артефакт. С каждым новым «творением» ее и без того наредкость эксцентричная мать все больше походила на этакого «сумасшедшего ученого». Что, впрочем, совершенно не мешало ей, нацепив маску показного безразличия, с блеском отыгрывать на публике роль хладнокровной аристократки. Столь поразительный контраст завораживал. Переступив порог шикарного особняка в самом центре Килденгарда, чинная дама с безупречными манерами скидывала неудобные туфли и, прихватив с кухни пирожок, уносилась в свой кабинет, где непременно сидела почти до утра, переодически жарко споря со своим помощником на такой громкости и в таких выражениях, что у всех домочадцев и прислуги в прямом смысле слова закладывало уши. Сейчас же облаченная в утонченное платье цвета индиго лучший артефактор в королевстве и далеко за его пределами по – хозяйски развалилась на большой и весьма уютной кровати в комнате Асты.
– Волнуешься?
– Не то слово, – поправив прическу Аста наконец оторвалась от зеркала и присела на краешек кровати. – В Академии все только и говорят о помолвке.
– За это можешь от души поблагодарить своего жениха, не обязательно было на каждом углу трубить о вашем союзе, – Каталина недовольно поморщилась.
Приплыли. «Эпопея о Винсенте». Том десятый.
– Мам, не начинай. Все и так знали, что мы влюблены, – Аста устало вздохнула. Неприязнь ее матери к абсолютно милейшему Винсенту с каждым днем все росла и росла как на дрожжах. Страшно представить, что будет ближе к свадьбе.
Каталина, с хрустом потянувшись, бодро спрыгнула с кровати и принялась тщательно расправлять весьма помятое платье:
– Душа моя, ну прости. Я же люблю тебя больше жизни. Сложно смириться с тем, что моя единственная дочь решила связать свою судьбу с сыном этого бессердечного…
Назревающий поток нелестных эпитетов в адрес Гордона Деналя прервал робкий стук в дверь:
– Астория? Мне зайти попозже?
Вот же… Интересно, как долго он там стоит.
– Винсент, дорогой, будь любезен, дай нам пару минут, – закатив глаза, фальшиво пропела наконец вернувшая презентабельный вид платью Каталина и материализовала на ладони маленькую коробочку из черного бархата. – Держи. Надеюсь, придутся тебе по вкусу.
Открыв подарок, Аста ахнула от удивления. Серьгами назвать сей шедевр ювелирного искусства язык не поворачивался. Огромные кроваво – красные рубины, обрамленные кристальной чистоты бриллиантами, с золотой ножкой – гвоздиком и аккуратной малюсенькой застежкой.
– Нравится?
– Еще спрашиваешь! – это была любовь с первого взгляда.
– На удачу, – Каталина крепко обняла дочь за плечи, чмокнула в висок и ретировалась из комнаты, бросив на застывшего у двери Винсента полный ледяного презрения взгляд.
Спасибо, что хоть дверью воспользовалась.
– Ты все слышал, да?
Винсент кивнул и расплылся в беззлобной очаровательной улыбке:
– Не переживай. Однажды она поймет, что мы с отцом совсем не похожи.
Какой же он был красивый, когда так искренне, открыто улыбался. Высокий, широкоплечий, с мягкими гармоничными чертами лица, ямочками на щеках и выразительными глазами цвета ночного неба. Астории завидовала чуть ли не каждая девушка в королевстве. Винсент был не только красавцем и удивительной силы штормовым магом, но и единственным сыном младшего брата короля Альберта, последние три десятилетия правившего Килденгардом. У Альберта детей не было, а потому, в случае кончины короля, Винсент стал бы вторым претендентом на престол после своего отца. Кроме того он был добр, умен, обходителен и чрезвычайно обаятелен.
