Что-то накатило, и захотелось вспомнить моё далёкое первое лето.
Было мне тогда шестнадцать. Каждый год на каникулах я жила у тётки в маленьком подмосковном городке. У тётки имелась квартира, «двушка», в обыкновенной «хрущёвке», но считалось, что за городом воздух чище, и меня туда регулярно отправляли. Там, во дворе, я и познакомилась с Наташей. Она жила в соседнем подъезде, была старите меня на четыре года и уже работала.
В дворовой компании я была самой младшей. По вечерам все собирались на детской площадке и, как могли, проводили время. По-разному. Но самым интересным в это лето было то, что Наташка стала ко мне неровно дышать. Мне она тоже очень нравилась, и давно. Я считала её самой красивой девушкой во всём этом провинциальном городке. Мы всё чаще стали уходить от компании вдвоём. Гуляли по улицам, по парку. Я была на седьмом небе от счастья!
Это произошло как-то само собой. И после этого моя первая любовь, любовь к Наташке, стала ещё сильней. Ну, и Наташка мне призналась, и, как оказалось, я у неё тоже была первой любовью.
Как-то раз Наташка мне говорит:
– Слушай, а у тебя красивые ноги. Многие девчонки тебе позавидовали бы.
И тут она достаёт из шкафа свои трусики, лифчик и снимает с вешалки синее трикотажное платье.
– Надень-ка всё это.
Я оторопела. Наташка попала в десятку. У меня давно была мечта переодеться в девочку, быть похожей на неё, но только я никому и никогда об этом не рассказывала. Да я и переодевалась пару раз, заимствуя женские шмотки из маминого гардероба, но ничего путного из этого не выходило. Только это была моя страшная тайна! А тут одеваться, да ещё при ком-то, хоть этим кем-то и была Наташка.
– Надевай, надевай, – повторяет она.
Я надела трусики, лифчик.
– Подожди, – откуда-то достаётся огромный ком ваты, делится на две части и засовывается ко мне в лифчик.
– Ну вот, теперь у тебя и грудь есть. Потом зашью чашки, чтобы ты ненароком свои груди не потеряла, – смеётся Наташка. – А давай-ка я тебя ещё накрашу. Иди на кухню.
Я пошла, села на табуретку, и моя любовь стала делать мне первый в моей жизни макияж.
Минут через тридцать Наташка говорит:
– Готово. Пойди глянь на себя.
Я подошла к зеркалу. А надо сказать, что в те времена и на ногах, и на руках да и на лице у меня растительности практически не было.
Из зеркала на меня глянула девушка. Симпатичная, но причёска была короткой: волосы у меня только шею закрывали.
– По-моему классно, – говорю.
– Нет. Волосы короткие, – отвечает Наташка.
