Данный текст, увы, служит делу Света.
Бывший руководитель Дневного
Дозора г. Москвы Завулон.
Глава 1. Гостиница «Родные просторы»
Для иного, лишенного своих возможностей, он жил очень неплохо.
Собственно говоря, большинство людей сочли бы такую жизнь более чем
замечательной. Пятизвездочная гостиница, возможность заказывать любые
блюда (хотя какой прок в этом вампиру), плюс возможность практически
неограниченно тратить деньги. Впрочем, большинство иных не самого
низкого уровня, не участвующих в борьбе Дозоров, так и живут. Пользуются
своими магическими возможностями для того, чтобы обеспечить себе
здоровье, деньги, комфорт. Другое дело, что молодые глупые иные, особенно
темные, часто толком не знают ни своих возможностей, ни своих
потребностей. А молодые глупые светлы, слишком рьяно бросаются в борьбу
за дело мира и добра. В итоге возможность наслаждаться жизнью имеют
чаще всего именно пожившие, разуверившиеся во всем светлые и темные, получившие и опыт, и деньги, но, увы, уже накопившие такую долю цинизма
и усталости, которая не позволяет полноценно радоваться простым
жизненным удовольствиям.
В этом смысле он стал исключением. В 25 лет высший вампир, в 26 –
вампир вне категорий, что вообще-то для вампира теоретически невозможно
(спасибо «Фуаран»). И практически сразу – вампир, не имеющий права
использовать свои только что приобретенные способности, но при этом и
особо не ограниченный в правах. Оказалось, что ограничить его в правах
физически невозможно. Теоретически и особенно юридически – возможно, а
практически – нет. Приговор Инквизиции в таких случаях обычно гласит
«лишение магических способностей на сто лет», ну или на двести, или
бессрочно. За это время любой иной, лишенный способностей, помрет. Но в
его случае это оказалось невозможно. Фуаран была гениальной
волшебницей. Иного, который стал высшим с помощью ее книги, можно
было уничтожить вместе с приобретенными возможностями, но никак не
лишить этих возможностей. А поскольку уж Инквизиция решила сохранить
ему жизнь, то пришлось сохранить и приобретенные способности. В итоге
приговор суда получился необычайно витиеватым и содержащим массу
оговорок, дополнений и поправок (точь-в-точь текст американской
конституции).
Согласно приговору, Константин Саушкин сохранял все свои
приобретенные магические способности, но имел право производить
магические действия только с самим собой и неодушевленными предметами, а также использовать магические способности в случае «непосредственной
угрозы жизни и здоровью» (а это уже из советского Уголовного Кодекса). В
случае использования магических способностей при наличии этой самой
угрозы жизни и здоровью сигнал должен был немедленно поступить в
Инквизицию. Кроме этого, место пребывания Константина Саушкина
должно было жестко фиксироваться, при этом в одном месте он мог
пребывать не более полугода и перемещаться только в рамках «ближайшего
административного округа», возвращаясь на ночь к месту постоянного
проживания (а это уже, кажется, из практики ссыльных). Дело в том, что в
силу своего нынешнего рода деятельности Костя неплохо изучил
всевозможные исторические кодексы, особенно российские.
Первые полгода после оглашения приговора он прожил у родителей в
Москве. Это была ошибка. Родителей Костя любил, им самим после всего
произошедшего тоже было спокойнее видеть сына каждый день и
убеждаться, что он жив, но все-таки возвращаться каждую ночь «в место
постоянного пребывания» под крылышко родителей было тяжело. В итоге, как только истекли полгода, Костя исключительно из чувства противоречия
отправился в Бретань. Инквизиция была этому только рада. Все-таки в
Европе супервампира контролировать легче, чем в безалаберной России.
