«Фатальная неизбежность войны возвела его в ранг величайшего полководца всех времен, отодвинув в тень миротворческий гений, являющийся главной чертой его личности» (Мишель Франчески).
«Сам его характер явно и неотвратимо вел его к поражению. После стольких больших неудач он уже не мог больше существовать в своих собственных глазах без той высоты, с которой он упал. И даже возвращение на вершину могущества не могло бы его удовлетворить. Его качества, ставшие причинами его возвышения, его отвага, его вкус к великим шансам, его привычка рисковать для достижения результатов, его амбиции – все это должно было привести его к поражению» (Огюст-Фредерик-Луи Вьесс де Мармон).
«Тогда в Европе жил лишь один человек; все остальные старались наполнить свои легкие воздухом, которым дышал он» (Альфред де Мюссе).
«Если отбросить от его успехов все то, чем он обязан фортуне, то это лишь удачливый авантюрист, вся военная и политическая деятельность которого дезорганизованна, эксцентрична и безрассудна, комбинации которого ошибочны и неосмотрительны и должны были с самого начала привести к самым роковым результатам» (Шарль-Франсуа Дюмурье).
«Несмотря на непрерывные войны, которые навязывались ему, он никогда не прекращал своей созидательной работы» (Мишель Франчески).
«В потерях, понесенных торговлей, банками и промышленностью, была повинна именно его политика» (Роже Дюфрес).
«Чуждый Франции и человечеству, бедствие вселенной, палач нации, покоренной ему террором и глупостью, он с радостью пожертвовал целым поколением французов ради своих кровожадных амбиций» (Шарль-Франсуа Дюмурье).
«Преступления, даже оправданные интересами государства, были всегда ненавистны ему» (Мишель Франчески).
«Убив герцога Энгиенского, он проявил не только отвратительную жестокость, но и крайнюю неосторожность: он навеки запятнал себя» (Франсуа-Рене де Шатобриан).
«Из-за этой неумолимой склонности к порядку его, естественно, обвиняли в бесчеловечности, эгоизме, вспыльчивости, грубости и несправедливости. В самом деле, невозможно простить некоторые из его “вспышек”, но им следует противопоставить те поступки и слова, которые определяют другую сторону его натуры и служат доказательством присущей ему доброты, щедрости, понимания и терпения» (бен Вейдер).
«Ему нравилось попирать достоинство тех, над кем он одержал победу; в особенности же стремился он смешать с грязью и побольнее ранить тех, кто осмеливался оказать ему сопротивление. Надменность его равнялась его удачливости; он полагал, что чем сильнее унизит других, тем выше поднимется сам. Ревнуя к успехам своих генералов, он бранил их за свои собственные ошибки, ибо себя считал непогрешимым. Хулитель чужих достоинств, он сурово упрекал помощников за каждый неверный шаг» (Франсуа-Рене де Шатобриан).
«Его великая работа по переустройству Франции заслужила почти единодушное одобрение» (Мишель Франчески).
«Его политика тороплива, ошибочна, бестактна; его правление – самоуправно, несправедливо, жестоко. Он не разбирался ни в законах, ни в финансах, ни в коммерции. Он умел только безумно тратить, разорять, уничтожать»
