Роман – это зеркало, с которым идёшь по большой дороге. То оно отражает лазурь небосвода, то грязные лужи и ухабы. Идёт человек, взвалив на себя это зеркало, а вы этого человека обвиняете в безнравственности! Его зеркало отражает грязь, а вы обвиняете зеркало! Обвиняйте уж скорее большую дорогу с её лужами, а ещё того лучше – дорожного смотрителя, который допускает, чтобы на дороге стояли лужи и скапливалась грязь.
Анри Стендаль «Красное и чёрное»
* * *
Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателей запрещается.
© Королев В. В., текст, 2022
© Издательство «Союз писателей», оформление, 2022
© ИП Соседко М. В., издание, 2022
Глава 1
«Отчего людины не летают?»
СЕЙЧАС мы с вами, уважаемый читатель, открутим назад лет сто пятьдесят и окажемся в старинном губернском городе Чернигове, что на севере Малороссии. Готовы? Тогда потопали.
Ближе к полудню мы вышли, наконец, к восточной окраине города. Ещё чуть-чуть, и окажемся в удивительном месте, где остановилось время, где пространство кривляется и искривляется, где полно иллюзий и аллюзий.
Улица, по которой мы идём, раньше носила имя Растеряевой. Кто это такая, чем знаменита – уже не вспомнить. Нравы сей улицы своеобразны, а характеристика всего города у знаменитого писателя позапрошлого века Глеба Успенского похожа на цинично-тягостное признание: «Чернигов вовсе не замечателен, скучен, безжизнен и безлюден». Да упокоится он с миром, раз не заметил при своей жизни одного важного события в истории Чернигова.
Классик давно не живёт в Чернигове, да и умер рано, но, знать, ему на смену в этом «скучном, безжизненном и безлюдном» местечке появился на свет последний ребёнок в семействе местного богача Исаака Балабанова. Малютку назвали с расчётом, тенденциозно и возвышенно – Анжеликой. Она-то и будет главным персонажем нашего дальнейшего повествования.
Каменный дом Балабановых стоял среди дубов прекрасного парка, недалеко от Красной площади. Раньше площадь именовалась Базарной, потом Красной, потом обратно Базарной – каждая новая власть возвращала ей прежнее имя, но такие пертурбации не помешали ей сохранить свои функции в первозданном колере и пыли.
В семье Балабановых было шестнадцать детей. Семейство считалось одним из самых богатых в городе.
Исаак Балабанов с молодости служил в земской управе. Как-то, проводя по бумагам очередную ревизию, обнаружил огромное бесхозное поле. Оно, конечно, всегда существовало, более того – хозяин у поля тоже был всегда. И не кто-нибудь, а сам генерал-губернатор Милорадович. По наследству земли отошли сыну его – тоже генерал-губернатору, только столичному.
Сынок был боевой генерал, все высшие награды европейских держав имел. Да в декабрьскую смуту 1825-го какой-то дурной отставной поручик убил его. Подло, в спину. Только об одном успел петербургский столоначальник распорядиться: дать вольную крестьянам своим. Вольные-невольные, а деваться им всё одно некуда.
Так и остались они на земле Милорадовичей. Так и жили, детей растили. А треть века спустя вышло по России освобождение крестьянам. Кончилось крепостное иго, а поле осталось. Как бы ничейное. Его и распахал под бульбу Исаак Балабанов.
Однако объект-то ещё не признан выморочным, за тую картошечку могли и посадить, в те времена строго было: схитил – пожалте, милейший, в казенный дом. А Исаак и так в казенном доме служил. Повинился коллегам в содеянном, и сам предложил оштрафовать себя – аж на десять целковых. И проект реляции самолично подготовил: «Предупредить купца Балабанова, что если в следующий раз засеет поле, то снова оштрафовать». Так и заплясала гопака хитрая аренда: с урожая тысяча рублей в год, а штраф десять. На первоначальный капитал купил свечной заводик да пивоварню, а уж с них пошла прибавочная стоимость.