А на деле всё проще / Метамодерн / Diss
Добро Вам пожаловать в метамодерн
Без ропота правим бесправно деньгой (гой! гой! гой!).
Добро на добре, православные, день
Даёт мановение, бегство устрой (рой! рой! рой!).
Похитили сердце – продать на базаре.
Беги хоть в подвал, но не спрячешься завтра.
А завтрак объявится, словно слоняры,
Раздавим умом и беспечностью нравов.
Да, это модерн – бесконечность ухмылок.
Пижон напридумал милльярды бессмыслиц.
Да, это модерн – нет кончине ухмылок.
Фразёр напридумал милльярды бессмыслиц.
Е! Е! Е! Без цели беспечно без печки беспечим
Без моли безвольно без меры на мели.
Дай денег побольше, побольше финансов,
Die быстро, побойся и бойни, и нас всех.
Уж коли обязанность щёлкнуть по носу
Дозволили мне, не могу я и ночью
Не сверить счета; филистЕров открытых
Так много сплодилось – отдам вам открытку –
В бессвязности бесы забегались – бедство!
Какие дурманные фразы без чести
Слетают с безумия уст – бесовщина!
Живёте в обмане и просите чин вам.
Проблемы столетней усопшести пятите,
Как будто за те же года и распятия
В судьбе не случались; смешно, да и пусто,
С каким же апломбом стучите по трубам!
«Заметьте меня и мою проблематику», —
Из гроба летят обвинения Матери.
Вас душит мираж, за туманом и прячете
Себя настоящих – какие затраты!
Хотите, чтоб мы воспылали к вам жалостью?
Ну, нет, я в торгах не игрок, много жаждите!
В шестнадцать-семнадцать такая подлянка
Да ж мне не нужна в мановенья отчаянья.
А вам бы поплакать в подушку,
И ладно нормальные беды, но тучи
На деле лишь ширма, поэтому хватит –
Не мне вам размазывать сопли – нет хамству.
Уж бесы рождаются, визг ваш услыша,
Они пострашней и моей бесовщины.
Добро Вам пожаловать в метамодерн,
Все добрые люди – искатели выгод,
Я вижу таких, разревелась метель.
Я знаю ваш день, укажу дверь «на выход».
Без даты.
Оскал безобразный сорвался с ухмылки.
Искал по частям подсознание, мысли.
Разврат разрушения грянул; беспечность.
Подай утешение с марким: «конец нам!».
Рисунки, иль творчество, кормят чудовищ,
Мы в супеси словно бы тонем, в пустотах.
Не приняты миром, родными, друзьями,
Но силы стремим да стремим, всё мечтаем…
Чудовища сна поджидают у края,
Порог истоптался, так часто уж рядом.
И кажется вновь – ничего не выходит,
А твари в полёте плетут хороводы.
В литавры с размаху ударят, сверкая,
Маня, как алмазы, всех слабых, несчастных.
И мир закартинный спасеньем сорвётся,
Вбежишь беспричинно на век к хороводам.
Наладом дышать – привилегья чудовищ,
Во власти, однако, у смерти художник.
Кончина, как в «Смерти поэта», пылает,
