Автобиография Бенджамина Франклина

Твифорд[1], хорепископ святого Асафа, 1771 год.

Дорогой сын! Мне всегда было интересно получать даже маленькие весточки о моих предках. Возможно, ты помнишь, как я разыскивал оставшихся в живых своих родственников, когда ты был со мной в Англии, и то путешествие, в которое я отправился с этой целью. Представляя, что многие из неизвестных тебе обстоятельств моей жизни могут стать так же интересными и, ожидая неделю наслаждения непрерывным досугом на пенсии в стране моего нынешнего пристанища, я сажусь за рассказ о них. К этому меня побуждают и другие причины. Пройдя путь из бедности и тьмы, в которых я родился и вырос, к какому-никакому богатству и влиянию, я завоевал хорошую репутацию в мире, а также продвинулся так далеко на жизненном пути благодаря большой удаче и использованным мною подручным средствам, – слава Богу, все это замечательно сработало – надеюсь, что потомкам пригодятся мои советы, ведь они, вероятно, могут однажды оказаться в похожей ситуации, следовательно, смогут ими воспользоваться.

Когда думаю об удаче, побуждавшей меня иногда говорить, что если бы у меня был выбор, то я бы не отказался прожить свою жизнь еще раз и просил бы только об исправлении во втором ее издании некоторых ошибок первоисточника. А так можно было бы, кроме корректирования ошибок, заменить некоторые несчастные случаи и события на более благоприятные. Но если бы мне в таких изменениях отказали, я бы все равно принял предложение. Следовательно, принимая во внимание, что такое повторение мне не предстоит, наиболее вероятная возможность прожить свою жизнь еще раз есть у меня по воспоминаниям, а чтобы сделать эти воспоминания более живыми и максимально долговечными, я должен их записать.

Также я буду потворствовать такой характерной для старого человека склонности говорить о себе и своем прошлом и не буду надоедать тем, кто чувствовал бы себя обязанным выслушивать меня из уважения к моему преклонному возрасту. А так у желающих будет выбор: читать или нет. И последнее (я должен признаться в этом, ведь моим возражениям никто все равно не поверит), наверное, я должен основательно удовлетворить свое тщеславие[2]. Действительно, как только я вижу или слышу слова «Без всякого умысла на хвастовство, должен сказать…», как сразу за этим следуют какие-то тщеславные слова. Большинство людей ненавидят тщеславие в других, даже если обладают им сами; но я даю ему справедливую оценку, где бы я ни сталкивался с ним, будучи убежденным, что оно зачастую может быть полезным для человека, обладающего им, и его окружения; а следовательно, во многих случаях, не было бы слишком абсурдным поблагодарить Бога за свое тщеславие вместе с другими преимуществами нашей жизни.

А теперь, благодаря Богу, я хотел бы со всем смирением признать, что обязан своим счастьем Его хорошему провидению, которое привело меня к моим достижениям и успехам. Вера в это пробуждает во мне надежду (хотя я не должен позволять себе этого), что такая же благодать будет сопровождать меня, умножая это счастье, или даст возможность мне пройти через роковые неудачи, которые могут втретиться мне так же, как и другим; будущая судьба известна только Ему одному, в его воле благословить нам даже наши страдания.

Заметки одного моего дяди (который имел такой же интерес к сбору наших семейных историй), попавшие однажды в мои руки, помогли получить информацию относительно наших предков. Из этих записок я узнал, что наша семья жила в том же городке Эктон в Нортгемптоншире, в течение трехсот лет, а может, и больше – он не знал (возможно, еще с тех пор, когда имя Франклин, которым ранее называли класс людей