Азбука едет по России (сборник)

На восточной окраине Москвы, за Сокольниками, у Матросского моста, тянется вдоль речки Яузы длинная набережная.

Невдалеке от неё, на оживлённой улице Стромынке, шумят машины, гремят трамваи. Но здесь, на набережной, движение небольшое. Тихая Яуза почти незаметно несёт свои медлительные воды к Москве-реке.

Эта набережная называется Потешной[1].

Более трёх столетий назад на этом месте стояла игрушечная крепость Пресбург.

Крепость была сделана как самая настоящая крепость. Только размером она была маленькая, и всё в ней было маленькое: неглубокие рвы, некрутые валы, невысокие стены. Над крепостью реял маленький флаг. В этой крепости молодые солдаты, пятнадцати – девятнадцати лет, вели друг с другом ненастоящую войну.

В крепости, возле небольших башен, у подъёмного моста, стояли пушечки, которые стреляли порохом и бумажными снарядами. Густой дым поднимался вверх, к флагу, который защитники ни за что не хотели спускать. Потом начался штурм, и осаждавшие, вооружённые деревянными пиками, бросились на стены и после ожесточённого боя ворвались в крепость.

Их вёл рослый юноша в узком зелёном кафтане. Он был обут в высокие, выше колен, сапоги. В руках у него была игрушечная шпага. Свою треугольную шляпу он потерял в пылу боя. Его длинные тёмные волосы развевались по ветру. «За мной, молодцы!» – кричал он, прыгая на вал, за которым стояли защитники крепости.

Наконец крепость была взята. Победители и побеждённые выстроились на площади и прошли маршем мимо командующего – долговязого человека в затейливой шляпе с пером. Били барабаны, трубили трубы. Солдаты пиками салютовали командующему. После парада он обнял юношу, который вёл солдат на штурм, и сказал:

– Поздравляю, Пётр Михайлов, крепость лихо взяли!

Село на берегу Яузы, в котором происходила эта война, называется теперь Преображенским Валом города Москвы. А тогда это было царское село Преображенское. Москва виднелась вдалеке, километрах в четырёх. Это был деревянный город с крутыми крышами, со множеством белых стен, башен, садов. Над Москвой поднимался высокий Кремль, и ветер доносил оттуда перезвон колоколов. А в Преображенском пели петухи, гудели на Яузе водяные мельницы. Ветер шумел густой листвой в яблонях, над пасекой, над огородами, скотным и соколиным дворами, над затейливой узорной крышей деревянного царского дворца.

Утро в Преображенском начиналось с трубного сигнала и барабанной дроби. По улицам, поднимая высокие столбы пыли, маршировали солдаты в зелёных мундирах, с белыми и красными портупеями[2].

Проходя мимо Капитанского дворца, который стоял отдельно, неподалёку от царского, они поднимали вверх пики и ружья. На крыльцо выходил генерал в шляпе с пером.

Среди сержантов в строю стоял и Пётр Михайлов, в треугольной шляпе, с саблей наголо. Затем начинался развод караулов.

Как-то утром на извилистой дороге заклубилась пыль. Из Москвы ехал длинный поезд – рысью скакали всадники в ярких кафтанах, жёлтых и красных, шитых золотом.

В центре группы всадников, тяжело переваливаясь, ехала по ухабам огромная золочёная карета. Карета была вся расцвечена узорами в виде листьев, на крыше сверкали четыре золотых шара, из них торчали метёлки разноцветных перьев. Три пары откормленных коней везли эту блистающую карету. На передней лошади сидел всадник и непрерывно свистел.

Уже издали было слышно, что едет не какой-нибудь простой человек, а важный боярин.

На заставе возле Преображенского карету неожиданно остановили. Два солдата, скрестив пики перед всадниками, спросили, кто, куда едет и пропуск.