До этого момента все шло как обычно. Заканчивался обеденный перерыв, мы с моим старым другом, несколько самонадеянным и беспокойным экстравертом, сидели в уютном парижском ресторанчике. Обстановка была располагающей, нас быстро обслужили, официант вел себя вежливо и предупредительно, мы вкусно и плотно пообедали. Короче говоря, все прекрасно. И вдруг мой товарищ хмурит брови и подзывает гарсона. Тот приближается к нашему столику, на его лице написано беспокойство. Мой друг заявляет безапелляционным тоном: «Пригласите шеф-повара!» В полном недоумении официант отправляется на кухню. Я спрашиваю: «В чем дело? Скажи, что не так?» На что друг загадочно отвечает: «Подожди, сейчас увидишь». При этом он выглядит чрезвычайно довольным, и это еще больше меня озадачивает.
Вскоре появляются официант с шеф-поваром. Повар задает нам обычный в таких случаях вопрос: «У вас проблемы, господа?» И тогда мой друг, улыбаясь до ушей, произносит: «Никаких проблем! Я просто хотел лично поблагодарить вас. Обед был восхитителен, а обслуживание безупречно». Застыв на мгновение (видимо, подобная сцена для них в новинку), шеф-повар и официант улыбаются в ответ. Потом мы вместе обсуждаем, что клиенты вызывают поваров только для того, чтобы высказать свои претензии, – никому не приходит в голову поблагодарить их.
В этот момент я открыл для себя позитивную психологию.
Несколько слов о негативной психологии
До тех пор я только и делал, что занимался негативной психологией как в профессии, так и в жизни. В этом смысле я был солидарен с Жюлем Ренаром[1], который говорил: «Счастья как такового не существует. Наше счастье – это всего лишь молчание горя».
В молодости, когда я только начинал свою практику психиатра, у меня было самое примитивное представление о моем ремесле: лечить больных людей, придавать им уверенности в своих силах, чтобы они могли жить нормальной жизнью. Я надеялся, что после курса лечения больше не увижу своих пациентов либо увижу очень нескоро. Сам я не чувствовал себя особенно счастливым, хотя считал, что жизнь интересна и иногда приносит радость. Когда мне не хватало в ней позитива, я довольствовался негативными моментами, воспринимая их, по мере возможности, с юмором. Примерно так это делает Вуди Аллен, который говорит: «Я бы хотел закончить свое письмо надеждой, но у меня ее нет! Зато есть две идеи, которые могут повергнуть вас в отчаяние, может быть, они вам подойдут?» Короче, я считал, что и в психиатрии, и в жизни в целом мало забавного.
Но постепенно мое мировоззрение менялось.
Я не собираюсь здесь излагать свою биографию – я и так много буду говорить о себе (как об обычном представителе рода человеческого, а не об уникальном существе). Но позитивная психология многое изменила в моих представлениях о жизни, и я отдаю себе в этом отчет. Я, например, понял, что работа практикующего психиатра заключается не в том, чтобы «починить» то, что повреждено или неправильно функционирует в душах и умах пациентов, – это и есть негативная психология. Ее смысл – помочь развить их лучшие качества или пробудить то, что сможет полноценно работать, чтобы они могли чувствовать себя счастливыми и наслаждаться жизнью (это уже позитивная психология). Я не только желаю им всего самого лучшего, но и точно знаю (как, впрочем, и все остальные), что счастье – это уникальный инструмент предупреждения душевных страданий или их рецидивов. А так как рецидивов в психиатрии более чем достаточно, у нас есть все основания работать над привлечением счастья в нашу жизнь. Пора сказать «стоп» психиатрии, которая начинает беседу словами: «Расскажите о ваших проблемах, и мы посмотрим, что можно сделать…». Мы больше не можем пассивно ждать новых заболеваний или их рецидивов и подвергать людей бесконечным курсам лечения. Именно поэтому мы нуждаемся в позитивной психологии – но не в хитроумных подделках или искажениях этого метода.
