В пригороде Пальма-де-Мальорки существовало такое место, где призраки христианских и мусульманских воинов продолжали сражаться друг с другом уже после того, как Хайме Завоеватель выиграл здесь решающую битву. Почти двадцать лет тени мёртвых бойцов выходили с оружием в руках и продолжали сражение. Каждую ночь они торжествовали и ужасались, страдали, ликовали и умирали вновь, чтобы после следующего захода солнца опять вступить в бой. Никто не хотел уступать даже будучи мёртвым. Однако в мире живых христианская вера постепенно вытесняла последние следы мавританского владычества на этой земле. Арабскую мечеть давно разрушили, а на её развалинах возводили величественный кафедральный собор – будущую усыпальницу мальорканских королей. Ещё один победитель, поставивший ногу на грудь павшему.
Молодой человек, сидевший в стороне под деревом, конечно, не видел происходивших здесь баталий, но уши его время от времени улавливали слабые отголоски сражения. Впрочем, внимание его было сосредоточено на другом – в ночной тишине он пытался различить лёгкую поступь женских ног. Девушка не приходила. Вот уже луна, что сквозь ветви деревьев наблюдала с пепельного неба, скривилась в презрительной ухмылке.
«Надменное светило, – подумал молодой человек, – твоё сияние не только не дарит тепла, так ещё и вселяет отчаянье!»
Хруст ветки. Он обернулся и увидел её – прекрасную и невесомую. Окружённая солёным запахом моря, девушка напоминала Афродиту, которая родилась из семени и крови оскоплённого Урана, но стала воплощением самой женской красоты. Будто бы лёгкий ветерок бесшумно доставил её сюда, так же как и греческую богиню.
В лунном сиянии девушка приблизилась.
– Здравствуйте, сеньор, – тихо проговорила она. – Я назначила эту встречу для того, чтобы кое-что объяснить вам. Я тоже испытываю к вам сильные чувства.
Молодой человек опустился на колени, поддавшись неведомой силе, внезапно надавившей на плечи.
– Но почему…
Она прервала его одним неуловимым движением глаз.
– Да, я люблю вас, сеньор. Но мои чувства ничего не меняют. Я по-прежнему не могу быть с вами.
Он почувствовал, как эти слова буквально ранят его. Словно один из призраков сарацинского войска вдруг отклонился от своего потустороннего сражения и решил нанести сокрушительный удар уже живому христианину. Всё тело превратилось в сплошной порез – глубокий и жгучий. Он смотрел на неё снизу вверх и чувствовал приближение чего-то страшного и неотвратимого, как божья кара, – того, после чего можно смело ставить точку.
Девушка молчала, лишь платье едва слышно колыхалось на ветру красным шёлком. Что это за странное бесформенное одеяние? Такого она не надевала никогда.
– Но почему…
Её руки скрылись за спиной, ловко развязали что-то, и одежда, соскользнув с тела, опустилась к ногам. Девушка осталась полностью обнажённой. От движения лёгкой материи у него закружилась голова. Изгибы ткани будто целую вечность струились по телу, чуть задержались на бёдрах, и…
Молодой человек оцепенел от ужаса.
Всё тело богини покрывали отвратительные язвы. Они были настолько огромными, что, казалось, стремятся слиться друг с другом, захватить всё тело и превратиться в новую кожу – в праздничный наряд Сатаны. И крепкую девичью грудь, и живот, и ноги – всё поразила чудовищная болезнь, лишь руки и лицо остались нетронутыми, по милости Бога. Либо же по страшной шутке злых сил.
– Вы добились того, чего желали, сеньор, – тихо сказала она. – Вот она – та красота, что вы воспеваете в своих стихах. Насладитесь ей в первый и последний раз. И, пожалуйста, больше никогда не ищите меня.
