Мы сидели в таверне, обмывая моё повышение до серебряного ранга.
– Глядишь, не сегодня-завтра станешь золотым, как и я, – сказала Митти, оторвавшись от своего блюда и запив вином.
Я от него не пьянел, но душевная атмосфера таверны приводила меня в особое расположение духа.
– Эти жареные вараны и правда лучшие.
– А я говорила.
– Ага.
– Пора бы придумать название для нашей группы! – начала магичка. – Если от имён, то… Митрис и Ронор… Минор? Хотя…
– Звучит минорно.
– И не говори… Тогда Мирон? От первых букв.
– Ну, вроде лучше, чем Ромитти.
– Лады, завтра утром сразу к Лире. Пусть зарегистрирует название.
После этой фразы зверолюдка отодвинула от себя тарелку с почти доеденным блюдом и уставилась в стол, разом погрустнев.
Не успел я спросить, что случилось, как она снова заговорила.
– К слову, ты возьмёшь задание на Великого Дракона?
– Я? Не мы?
– Я бы с радостью, да дело в том, что…
Сильно запахло чем-то жареным. Нет, даже горелым.
Я повертел головой, высматривая источник запаха, но быстро понял, что он шёл отсюда, с наших мест.
Снова повернувшись к Митти, я оцепенел – всё её лицо покрывалось ужасными ожогами.
Прекрасные рыжие волосы полностью сгорели. Кожа почернела, местами облезая до костей.
Зубы, проступившие через расплавившиеся губы, напоминали звериный оскал.
И лишь янтарные глаза горели ярким пламенем, обжигая меня взглядом.
– Ты оставил меня. – Слова давались ей с трудом, сквозь мантию на месте груди прожгло дыру, через которую из горящих лёгких повалил дым.
– Бросил умирать в пламени дракона… – прошипело то, что осталось от моей любимой.
Передо мной сидел уже один скелет.
– Нет, я тебя не бросал!
Огонь своей первобытной мощью разлетелся по всей таверне, послышались крики. Внезапно крышу сорвало и унесло в небо – туда, где вместо солнца сияла аккреционным диском гигантская чёрная дыра.
Потом не стало ничего – ни обуглившегося черепа Митти, ни этого космического монстра.
Кошмар достиг своего апогея, выпуская меня из своих лап.
– Не бросал, – повторил я, глядя в тёмный потолок капитанской каюты.
Тяжело поднялся с кровати, прогнувшейся из-за гравитационной аномалии, а точнее, от силы, вырвавшейся из меня под действием страха.
– Ух…
Не пройдя и пары шагов, рухнул на ровный пол, затормозив руками. Они сразу заныли так, словно я несколько дней таскал тяжести. И это при том, что на мне не было ни доспеха, ни кольчуги. На теле остался лишь комбинезон, и то я чувствовал, что тело осматривали – слишком чистой была одежда.
Кое-как поднялся и, уже не обращая внимания на ноющую боль во всём теле, открыл дверь каюты.
В коридоре сразу зажёгся свет. Один из дронов, «дежуривших» у входа, ожил, и из него донёсся голос ЭфЭр.
– Хорошо, что вы очнулись, капитан. Медотсек ещё не восстановлен, и я надеялась, что артефакт вас…
– Оставь, ЭфЭр. Сколько я валялся?
– Ровно четыре часа, сэр. Вы потеряли сознание из-за сильного физического истощения и гравитационных перепадов после дальней телепортации. Ремонтные дроны только что починили гиперпривод, и я готовилась прыгать по примерным координатам, которые вы задали.
– Тогда прыгай.
– Есть, сэр. Пройдёте на мостик?
– Да.
Пока шёл, помощница начала обратный отсчёт, закончив как раз тогда, когда дверь мостика открылась передо мной.
– Капитан… возможно, уже поздно об этом говорить, но если расположение звёздных систем нашей родной Вселенной было известно благодаря карте Древних, то это место выглядит совершенно незнакомым.
Чтобы проиллюстрировать сказанное, ЭфЭр запустила голографическую карту с нашим текущим положением.
В месте, которое я указал, не было абсолютно ничего.
Ни звёзд, ни планет.
– Как только корабль вылетел из сингулярности, я сразу начала искать вас. Перемещалась дальними прыжками по широкой спирали, и когда круг поисков достиг расстояний между галактиками, на девятом витке появились вы.
