В современном мире все больше и
больше людей сталкиваются с одним ощущением – безэмоциональностью.
Зачастую встречаются даже такие личности, которые испытывают только
негативные эмоции, в то время как позитивные эмоции подавлены или
даже атрофированы. Сложность в чувствовании или стимуляции
позитивных эмоций связана с внутренним психологическим
напряжением.
Чувства – это эмоциональные
процессы, переживания, которые мы испытываем через органы чувств.
Однако эмоциональная безчувственность обычно имеет свои истоки еще
в детстве. Родители в данном случае играют важную роль, их
неправильное осознание и непонимание эмоциональных потребностей
ребенка часто становится источником проблемы.
В ситуациях, когда эмоции становятся
слишком непереносимыми и просто невыносимыми, человек может
направить все свои усилия на блокировку этих эмоций. Ведь это
кажется ему самым безопасным вариантом. Этот процесс похож на
временную анестезию, когда не ощущаю ничего, но понимаю, что
происходит. Интересно, что подавлены не только боль и грусть, но и
радость, легкость, счастье, удовольствие и все другие эмоции и
чувства.
Для большинства людей чувства и
эмоции выглядят очень похожими. Однако, несмотря на то, что они
взаимосвязаны, это разные понятия. Эмоции – это описания
физиологических состояний, которые генерируются подсознательно. Они
обычно являются телесными реакциями на внешние или внутренние
события. Чувства, напротив, – это субъективные переживания эмоций,
движимые сознательными мыслями и размышлениями. Чувство – это
психическое состояние, в котором человек выражает свое отношение к
конкретным событиям, людям, элементам реальности. Это означает, что
у нас могут быть эмоции без чувств, но не чувства без эмоций.
Все вышеизложенное в точности
описывает и меня. Очень часто мои родители подавляли свои эмоции и
преподносили их как пример для меня. Но не подумайте, я не страдаю
ни от какого синдрома или расстройства личности. Мне это почему-то
намного проще – без эмоций.
С самого раннего детства, когда
только начинала формироваться моя личность, мой отец постоянно
наставлял меня на путь активности и саморазвития. Но это не были
обычные девичьи занятия, такие как танцы или вокал, а что-то
намного более физическое и мужественное. Неужели ему так не хватало
сына, что он пытался сделать из меня «наследником»? Это неприятная
мысль, но всё указывает на то, что так и было.
Мои дни были наполнены упорным
обучением различным видам единоборств: боксу, армейскому
рукопашному бою, дамбе и дзюдо. Представляете лишь себе, какую
ответственность он возложил на мои юные плечи! Вместе с этим, было
очень важно овладеть различными иностранными языками: французским,
русским, немецким, испанским, даже немного итальянским. Все мои дни
были распланированы по минутам, и как же это было утомительно. Не
было дня, чтобы меня не заставляли заниматься какой-то ерундой.
А еще мой отец каждые выходные возил
меня в стрелковый клуб. И не просто такой, а в тот, в котором
собираются все привилегированные люди, такие как он. Там я освоила
немало видов оружия, которым на данный момент могу с уверенностью
владеть. Но возникает вопрос: на самом ли деле молодой девушке это
нужно?
Последние четыре года моей жизни
прошли в закрытой военной академии. Невероятно, но факт – военной
академии. Можете только представить, что там было только две
девушки: я и уборщица миссис Фиш. Каким образом мой отец смог
втиснуть меня туда, несмотря на все логические противоречия?
Очевидно, что в этом решении речь шла об огромных суммах денег. В
конце концов, только деньги могли объяснить, почему
четырнадцатилетнюю девочку отправили жить в академию, где одни
мужчины.
