Я сидел в гостиной, что, судя по размерам, могла вместить чуть ли не полтысячи людей. Из-за таких величин и чересчур помпезной планировки, раритетной мебели становилось неуютно.
Тот, кто обустраивал это место, явно лишён чувства вкуса и чувства меры. Ни о каком уюте здесь и говорить непозволительно.
Всё это больше напоминало музей императорской семьи.
“Неплохо так юристы у нас в стране поживают…”
В связи с этим стало интересно узнать, а как же поживают сами Романовы? Настоящая императорская семья? Что-то мне подсказывает, что юристы вряд ли им уступят. Впрочем… надо сначала туда попасть. И вот с этим, как раз, похоже сейчас возникнут проблемы…
Сначала я решил, что это из уборной возвращается Игнат. Поэтому не придал особого значения гулким шагам, звук от которых доносился из коридора. Но когда слух распознал голоса как минимум двух мужчин, появилась небольшая тревога.
Усилилась она в тот момент, когда я узнал одного из говоривших.
Нет, ошибки быть не могло. Этот мерзкий голос я запомнил навсегда. Ещё в тот раз, когда следил за Герцен, садящейся после тренировки в машину. После я услышал его из той же машины, но через несколько дней.
Учитель…
Тот самый ублюдок, который обращается со своими учениками как с предметами, что живут только для того, чтобы исполнять его прихоти.
Дело плохо. Очень плохо.
Ведь я специально напросился в гости к Игнату, чтобы приблизиться к его родственникам. Которые, используя свои связи, могли бы помочь Анне избежать тюремного заключения.
Но…
Теперь, когда я узнал, что учитель УЖЕ пользуется поддержкой Блестящих, когда я узнал, что это они, скорее всего, и помогают ему разбираться с неугодными людьми… обстановка перевернулась с ног на голову.
Ситуация выглядит абсурдной. Я пришёл к людям просить их о том, чтобы они помогли мне засадить их собственного друга.
Пхех. Забавно.
Очень сомневаюсь, что они и правда не знают о том, что из себя представляет учитель. Уверен почти полностью, что они даже помогают ему в этом. Поэтому…
Я наметил пути отхода ещё в тот момент, когда только оказался в этом помещении. Я всегда так делаю. Очень помогает, знаете ли. Профессиональная привычка. И когда учитель вместе с членом семьи Блестящих почти приблизились к гостиной, я уже спрятался за перегородкой, что полностью скрывала меня от любых глаз, что могут посмотреть с той стороны комнаты.
Притих. Стал слушать.
– Ставлю десятку, что он сейчас пьяный в тютельку. – Сказал собеседник учителя.
Учитель усмехнулся.
– Ха. За что ты так со своим племянником?
– Да ты что? Это же совсем без негатива. Он для меня как сын. Но грех чрезмерного употребления алкоголя у него есть. Я же знаю его как облпупленного. Говорю тебе, он сейчас лыка не вяжет. – Послышался скрип дверцы и звон стекла. Должно быть, они сейчас опустошают мини-бар.
“Ага. Значит, тот мужчина, что общается с учителем – дядя Игната. Тогда это правда очень плохо и надеяться мне тут абсолютно не на что…”
– Парень и правда отличный. Не думал, куда его можно пристроить?
– Да куда-нибудь сам прибьётся. Я ведь его учиться в академию отправил. Может, и образумится ещё.
– Ещё бы ты его за учебой туда отправил, а не для знакомства с императорской дочкой. Ха. Возьми ещё коньяка, пожалуйста.
“Сто-о-о-о-п. Чего?”
– Одно другому не мешает. Всё-таки, я в него верю.
– И это правильно. В своих родных всегда надо верить.
– То-то я смотрю ты ученикам прямо как себе доверяешь. – Усмехнулся дядя.
– Так я же и говорю: в родных надо верить. А они мне не родные. То что носим одну фамилию, так это ерунда. Главное – кровь.
– То есть в меня ты тоже не веришь?
– Брось. Ты мой друг. А это совсем другое дело. Друзья – всегда друг за друга горой.
