Рутра, наконец-то, был дома. Надо было докладывать начальству, но Рутра теперь не спешил это делать. Статус позволял провести время с семьёй так, как ему хочется. Тем более – начальство всё практически знало, а для формирования личного мнения требовался отдых, как раз была пятница. Если произошло бы что-то срочное, то Рутру вызвали бы.
На утро понедельника была намечена встреча с Хентом. Рутра быстро проверил состояние текущих дел в «Зеро», чтобы владеть ситуацией, затем прошёл уже привычные процедуры идентификации и к 9:00 был в кабинете шефа.
Хент привстал, поздоровался:
– Ну, как дела, как «экскурсия», готов к новым подвигам?
– Всегда готов, – бодро и по-пионерски ответил, Рутра.
– Нужно, чтобы ты выгрузил аналитический обзор проделанной работы. Многое я знаю от тебя, твоих спецов и от ИСУ-А2, но нужен именно твой анализ.
– Выгрузить откуда? – подозрительно и удивлённо спросил Рутра.
Хент показал пальцем на свою голову, потом улыбнулся и показал на голову Рутры.
– Из твоей. Всё забываешь о своём уровне. Зачем что-то записывать вручную, когда мозг сам это всё делает, главное – уметь считывать всё это.
Рутра не подал виду, что по телу прошла лёгкая дрожь. Он испугался: «А вдруг обнаружат «новшество» врача? Или меня уже подозревают и таким образом хотят проверить?
– В отделе ОВР сделаешь, потом обсудим, а пока есть новое дело. Помнишь, я тебе говорил, что многие процессы планируются на несколько поколений вперёд?
– Помню.
– Вот я хочу об одном из них рассказать, для более чёткого представления предмета твоего следующего задания.
– Что именно?
– Как я тебе говорил, ситуация может выйти из-под контроля, поэтому мы должны привести в действие один из возможных планов по взятию её под контроль. Намечаются серьёзные события, и я хочу, чтобы ты знал – коллегия готовила их как один из вариантов. В нашей переписке этот план значится как второй. Послушай, как осуществлялись его этапы. В скором будущем тебе придётся принимать активное участие в планировании событий, которые будут реализованы, скажем, лет через 50. К более дальним рубежам ты пока не готов, уж извини. Послушай, как это делается, причём заметь – это вполне официально. В качестве доказательства того, что многие процессы планируются на десятилетия вперёд, приведу этапы формирования ядерных программ государств, потенциально готовых их применить. Особое внимание уделю Ирану.
Одна из самых острых проблем современной международной политики – иранская ядерная программа. Всё началось во время правления в Иране шаха Мохаммеда Реза Пехлеви. Шахское правительство официально декларировало, что данный проект будет иметь исключительно мирный характер. С середины 70-х годов стали прослеживаться намерения шаха создать в ближайшем будущем атомное оружие. Такие действия были в первую очередь ответом Тегерана на складывающуюся в регионе новую геополитическую ситуацию, стремление некоторых третьих государств приобрести атомное оружие. Таким образом, причины, побудившие Иран начать программу по освоению ядерных технологий, крылись не только в державно-имперских амбициях самого шаха, а являлись закономерной реакцией Тегерана на аналогичные мероприятия близлежащих соседей.
Как известно, Китай произвёл первые ядерные испытания в 1964 году и первые испытания водородной бомбы в 1967 году. Вступление Китая в «Ядерный клуб» всерьёз встревожило Индию. А причин для желания обладать ядерным оружием у Индии было две – это потенциальная угроза со стороны уже ядерного Китая, стремящегося стать региональным лидером и имеющего общую границу с Индией, и острая конфронтация Индии с Пакистаном, неоднократно приводившая к вооружённым конфликтам. В Индии ещё в 1955 году началось сооружение с британской помощью первого реактора, мегаваттного исследовательского реактора «Апсара». В сентябре 1955 Канада согласилась поставить Индии мощный 40 мегаваттный исследовательский реактор. Немного позже, согласно программе администрации Эйзенхауэра «Мирный атом», США согласились поставить 21 тонну тяжёлой воды для него в феврале 1956. Реактор имел такую конструкцию, что идеально подходил для производства оружейного плутония и обладал большими исследовательскими возможностями, на нём можно было производить достаточно плутония для одной-двух бомб в год. 18 мая 1974 года Индия произвела своё первое тайное испытание ядерного оружия – операцию «Улыбающийся Будда». Ядерный заряд был мощностью 25 килотонн в тротиловом эквиваленте. Это событие в свою очередь вызвало глубокую озабоченность Пакистана – геополитического «врага» Индии. Пакистан, как и Индия, приступил к развитию своей ядерной программы с гражданской составляющей. В 1965 года в Пакистане стал работать небольшой исследовательский реактор, топливо для которого поставляли США, само предприятие было поставлено под гарантии МАГАТЭ. В 1972 году в Карачи был осуществлён пуск первой АЭС «Канупп» с одним реактором мощностью 125 МВт, построенным Канадой. Вначале эта АЭС работала на канадском и американском ядерном топливе, затем стало использоваться топливо пакистанского производства. По мысли пакистанских руководителей, во-первых, реализация собственной ядерной программы должна была сократить возросший дисбаланс с Индией по обычным вооружениям, который образовался в результате военного поражения Пакистана и потери им восточной части страны (ныне – Бангладеш). Во-вторых, наряду с «индийским фактором» важной дополнительной причиной начала военной ядерной программы Пакистана явилось его стремление укрепить свои позиции в мусульманском мире, став в нём первым обладателем ядерного оружия, и получить в этой связи от исламских государств необходимую политическую поддержку и экономическую помощь. Тезис об «исламской бомбе», которая рассматривалась как нечто принадлежащее всей умме (всемирной общине мусульман), активно использовался Пакистаном в пропагандистских целях. Бхутто, приступая к реализации военной ядерной программы, заявлял, что «…все цивилизации – христианская, иудейская и индусская имеют ядерное оружие, коммунистические государства владеют этим оружием. Только исламская цивилизация его не имеет».
