Может ли быть утро добрым, после знатной гулянки на квартире, где-то в ебенях Санкт-Петербурга, при этом заливая себя наркотики разных сортов, наряду с алкоголем? Думаю, нет. Потребление дофаминовых стимуляторов вызвало у меня серотониновую яму, из-за неё мне хочется сдохнуть. Но я уже привык ощущать пустоту и искусственно созданную депрессию, и научился выходить, или хотя бы смягчать это ощущение. Ебаный апельсиновый свежевыжатый сок в промежутках между плато и моментом, когда отпускает от эйфоретиков, то что нужно. Что я здесь делаю? Знаю. Примерно шестнадцать часов назад я выпивал пиво на Рубинштейна и думал, где бы потусить. Пенный бельгийский напиток с лёгкой горечью вливался в мою раздражённую глотку после мефедрона, словно целыми днями питался лимонной кислотой. Точнее, нюхал её. В общем, пока я подумывал о новом интерьере в своём ресторане, желание оттянуться вышло за пределы, и мысли о работе растворились, как эта горькая пена в бокале. Хватит сравнений. Я чёртов предприниматель, а не философ. Мне нужно думать о работе, а не о наркотиках. М-м-м. Наркотики. Жаль, что они вызывают привыкание и вредят мне. Я бы всегда их употреблял. Да и с таким удовольствием. Вы и представить не можете, какого это ждать конца работы, чтобы лечь спать и проснувшись, начертить измельченную дорогу на прикроватной тумбочке от «Poltrona Frau», с лакированной деревянной панелью и качественной кожаной обшивкой. Но удовольствие здесь лежит только в самом порошке. Моя мания к наркотикам вполне относится к зависимости самой крайней степени. Но мне поебать. Имею право на любую жизнь, какую хочу. Ведь каждый делает что хочет и строит жизнь по-своему.
Выкурив вторую сигару кубинской марки «Romeo and Juliet», и запил всё это Флэт Уайтом с каштановым сиропом, мои ноги побрели через осветлённую улицу к моему ресторану. У входа, я поднял башку вверх и прочитал название жральни: «Figaro». Фантазия моего конкурента слишком плоха, а уважение к себе и вовсе отсутствует. Увидев название своего ресторана, то похвалы заполонили меня: «Ох, какой же я молодец. Такая фантазия просто не может быть у заядлого наркомана со стажем. Нужно дунуть.»
– Добрый день, Константин! – потерянно бросила молодая хостес и оглядела вокруг, чтобы кинуть сигнал моим пресмыкающимся, что я здесь.
– Так, ты, милая моя, как тебя… – щёлкнул пальцами несколько раз перед её лицом, она быстро проморгала глазами.
– Лидия.
– Ага. Короче, мне нужен менеджер, и пусть захватить бумаги. Он знает какие, я ему звонил.
– Хорошо.
– И почему так грязно? Вот здесь, на подоконнике.
Мой трясущийся палец указал на горшок с замиокулькас и пошевелив им, одновременно покрутил пальцем в воздухе, а-ля побыстрее убери, пока не пришли гости.
Прошмыгнув сквозь чёрные шторы ведущие на кухню, запах жареного лосося вызвал у меня тошноту, и прежде чем начать разьёб сотрудников, я проблевался в туалете, занюхал дорожку кокса, и, как ни в чем не бывало, вышел на кухню, где стояла моя рабочая сила.
