Стояла теплая спокойная ночь Подтеменья – обители темных эльфов дроу. С каменного неба доброжелательно поблескивали световые кристаллы, среди хвощей и грибов звенели цикады, где-то вдалеке рычал дикий раптор, вызывая на бой соперника. Вор-универсал по кличке Ребро был необыкновенно доволен, но замечательная погода играла в этом минимальную роль. Его заплечный мешок оттягивала богатая добыча. Шкатулочка с драгоценностями, набор столового серебра, пригоршня золотых кордоб и едва ли не главный трофей – стильные сапоги из кожи с брюха раптора. Белые, с желтыми зигзагами, загнутыми носами, пряжками в виде жуков-скарабеев и серебряными подковками. Информатор не соврал – особняк оказался «жирным» и полностью пустым. Хозяева в спешке укатили подальше из Самата, напуганные слухами о шныряющих по ночам некромантах.
Ребро ухмыльнулся – ну что за глупости? И года не прошло с тех пор, как объединенная ватага босяков наголову разгромила армию покойников. Конечно, в сражении слегка помогали какие-то бабы из отдаленной провинции и банда гоблинов из Верхнего мира, но каждый вор этого города точно знал: некромантов победили босяки!
Отворив окно, Ребро выглянул наружу. Тишина. Вся прислуга из особняка разошлась по домам, а сторожевую чолльсинскую овчарку увели на случку к кобелю – это тоже сообщил информатор. И хотя он не был босяком, Ребро ему верил. Этот моховик сам состоял в обслуге и помаленьку приворовывал хозяйское барахлишко. А когда почувствовал, что его шалости могут раскрыться, «назвенел» дальнему родственнику о том, что владельцев тю-тю, и хату можно обнести. И свою задницу прикрыл, и Ребру дал «подогреться». Побольше бы таких друзей-моховиков!
Ребро вылез из окна, прикрыл за собой ставни и, пригибаясь, пошел по саду. Перед ним возникла небольшая скульптурная группа: хмурый садовый гном с лопатой, а рядом – симпатичная дамочка-суккуб. Девица игриво задирала краешек короткой юбки, демонстрируя каменному бородачу аппетитную округлую попку.
Довольный тем, как все складывается, Ребро не утерпел и тихонько шлепнул по блестящей выпуклости ладошкой. Это было ошибкой. Статуя оказалась медной и пустотелой, и от удара зазвенела, будто колокольчик.
Ребро тихо выругался по-этруски. Но не успел он закончить фразу как из темноты вынырнула крупная белая тень. Чолльсинская овчарка! И вовсе она не кувыркалась с кобелем, а хоронилась в темноте. Поджидала ночного налетчика. Не то моховик-информатор ошибся, не то нарочно подставил босяка! Загрызет псина вора – и вообще все концы в воду. То есть в собачье брюхо. Умно, раздави его хорхой.
– Хорошая собачка! – с фальшивым дружелюбием забормотал Ребро, глядя в красноватые глаза овчарки. – Хорошая славная девочка. Не трогай меня, я друг твоего вожака Федра!
Никаким другом пришельцу из Верхнего мира и Великому Вожаку всех собак города Ребро, конечно, не был. Скорее наоборот, отхватил от него в свое время пару затрещин. Но псине-то откуда это знать? Вдруг поверит?
А она, похоже, и поверила! Захлопнула зубастую пасть, взвизгнула и опрометью рванула прочь.
Босяк не успел удивиться странному поведению зверя, как на смену овчарке из тьмы за кустами выступила другая фигура. Сначала Ребро подумал, что это сам Федр и есть, раз псина его испугалась, но очень скоро понял, что ошибся.
Моховик выглядел нелепо – весь какой-то скрюченный, перекошенный и сильно пахнущий помойкой. На башке капюшон, сквозь рваную одежду проглядывает грязное тело. Бродяга, наверное.
«Понятно, отчего собака убежала – от вони», – подумал Ребро и угрожающе зашептал:
– Эй, стручок, слушай сюда. Здесь ведем дела мы, босяки из банды Мсекта-кровососа. Так что убирайся подобру-поздорову. Пока мы не вздули тебя как следует.
