– У тебя глаза такие, как будто ты привидение увидел! Чё пялишься?! Отойди от меня! Я тут не причём, это у Изи руки из жопы растут! – Ерастов аж попятился от меня, когда я с разгона загнал аэролодку на берег и выскочив с мокрой палаткой в руках подбежал к профессору – ты меня обещал не бить!
– Ух! Как же я рад тебя видит Пашка! – я счастливо засмеялся и грохнулся на грязную землю прямо под тентом – сука, жалко выпить нет!
– Ты чего, башкой ударился, когда по болоту катался? Ты это, приляг лучше, может отпустит. А насчёт выпить… Так было же у тебя там чего-то во фляжке. Неплохой коньяк вроде – Ерастов с опаской подошёл ко мне и заинтересованно заглянул в глаза.
– Нету коньяка Паша, но я выпью, как только до дома доберусь, нажрусь в сопли! – я сижу и не могу перестать улыбаться, я дома мать его!
– Я сказал не поеду, значит не поеду! Не уговаривай! – обиженно отвернулся профессор – через неделю вместе нажрёмся! Я потерплю неделю, не высохну! А ты если коньяк зажал, так и скажи, нечего издеваться над больными людьми!
– Знаешь, что Паша, не буду я, пожалуй, до утра ждать, сейчас поеду. Мне домой срочно надо – вдруг принял я решение. Посидев немного я понял, что заснуть не смогу, а подпрыгивать в нетерпении дожидаясь утра, у меня нервов не хватит.
– Чего случилось Кирюха?! Ты сам не свой приехал! – Паша обеспокоенно присел рядом, уже без шуток смотря мне в лицо. Видимо я не могу сдержать эмоции, и они лезут через край.
– Фигня Паша, ничего страшного. Молния шибанула почти под ноги, ещё бы немного и в пепел – сорвал я – Считай у меня предчувствие – домой мне надо!
– Так дождь то какой! Одна молния мимо шибанула, а вторая как раз в тебя шарахнуть может! Дождись хотя бы пока погода наладится! Да и как ты ночью то править будешь?! Разобьёшься к чертям собачим! – заботится обо мне профессор, а по моему, ему просто не хочется тут зависнуть лишь с одним Изей, с которым у него нет возможности нормально даже поговорить.
– Ладно, надо палатку поставить и костёр развести, поужинаем и я решу – с трудом подавив порыв немедленно сесть в лодку и послать ученых к чёртовой бабушке, решил я. Прав Ерастов, в такую погоду на болоте делать нечего, стоило ли несколько месяцев жизнью рисковать, ища путь домой, чтобы по-глупому погибнуть на болоте? Ну а насчет ночного плавания… ничего страшного, после посещения корабля я здоров на триста процентов и зрение моё в том числе! Я практически уверен, что ночью мне хватит света луны, чтобы увидеть всё что потребуется! Мне бы только с болота выбраться, и больше я сюда ни ногой как минимум год! За Ерастовым и Изей через неделю отправлю Сёму, с лодкой он худо-бедно может управляться. Буду дома сидеть да в контору на работу ходить, надоело мне «приключатся», надоело чертово болото и грёбанная тайга!
Мокрую палатку мы поставили быстро. Спасть в ней конечно сегодня не получится, высохнуть она должна, проветрится. Чем отличаются советские брезентовые палатки, так это тем, что раз уж они намокли изнутри, то бежать будут как тряпка. Все советские туристы знают, что трогать во время дождя брезент палатки нельзя, в месте прикосновения она тут же начинает бежать, ну а эта, которая намокла со всех сторон дождь держать не будет от слова совсем. Вздохнув, я достал из лодки свою палатку и поставил рядом с мокрой тряпкой учёных. Ладно, хрен с ним, оставлю её тоже им, потом заберу, когда они тут «кспидицию» свою проведут. Вот все неприятности от них!
Под тентом жарко пылал костёр, в котелке бурчало почти готовая каша с салом и тушёнкой, рядом пристроился чайник, в котором кипела вода, а мы сидели на бревнышке, которое положили вместо сидений и разговаривали. Первое возбуждение от возвращения в знакомое мне время и местность меня отпустило. Всё равно я конечно уеду после ужина, но мозги уже стали вставать на место, и я просто наслаждался покоем.
