Глава 1
Ромка сидел рядом со своими непутевыми родителями в большом зале с длинной клеткой у длинной серой стены. На окнах были решетки, а у дверей стоял милиционер. Вдруг, худая высокая женщина, сидевшая за столом, встала и громко скомандовала:
– Встать, суд идет! – и все находившиеся в зале, включая самого Ромку, встали.
Через секунду – другую в помещение из маленькой двери слева от длинного стола на небольшом возвышении рядом с той женщиной вошел седой человек в очках и длинном черном платье. Рома никогда не видел судей и засмеялся, на что мама недовольно шикнула на него, и он затих. Мужчина долго что-то читал, потом все сидевшие за длинным столом встали и вышли в ту маленькую дверь, а когда вернулись снова, все в зале встали, и седой судья стал снова что-то читать. Потом он взял в руку деревянный молоток и громко стукнул им о деревянный блин на своем столе. Рома невольно аж подскочил от неожиданности. В эту секунду мама схватила мальчика за плечи и стала громко плакать, а в зал вошла довольно крупная тетя в форме и стала высвобождать мальчика из маминых объятий. Папа сидел рядом, обхватив давно не стриженную и не мытую голову, и ни как не реагировал на крики своей жены и плач своего сына.
Лишь в интернате Ромка понял то, что его дом теперь не барак на Нововиленской с туалетом на улице, где по вечерам его безработные родители каждый вечер устраивали лютые гулянки, по-обыкновению заканчивающиеся драками с соседями и собутыльниками, а здесь в детском интернате со светлой комнатой на четверых и регулярным питанием, и что государство взяло его на полную опеку до достижения определенного возраста или до поры, пока его родители не одумаются и не заберут его отсюда. Время шло, мальчик пошел в первый класс, мама несколько раз приезжала к нему, но по запаху тяжелого перегара из ее рта Ромка понимал, что они так и не бросили пить. Папа приехал лишь однажды, Рома привел его в свою комнату чтобы показать, как он здесь живет, но папа почему-то пошарил по всем тумбочкам у детских кроватей и ничего не найдя собрал со стола четыре пачки печенья и яблоки, принесенные санитаркой на полдник и взъерошив волосы на голове мальчика не мытой воняющей папиросами рукой с грязными ногтями, быстро вышел, оставив мальчика стоять в длинном коридоре и наблюдать за его удаляющейся фигурой.
Главным положительным качеством казенной системы воспитания детей, является то, что ребенку не дают погрузиться в свои переживания и окончательно замкнуться в себе. Учеба, кружки, совместные уборка классов , жилых комнат и столовой, все было направлено, на отвлечение детей от их проблем. Проще было тем, кто с рождения не знал своих родителей, они не видели другой жизни и были всем довольны. Ромка же помнил, как они вместе с родителями гуляли в парке у Комсомольского озера, помнил походы в цирк и кино, но потом, папу уволили и он стал выпивать, следом к нему присоединилась мама и ее тоже уволили с работы. Он помнил, как каждое утро родители выходили из затхлой неубранной комнаты в бараке выделенной железной дорогой, где работали раньше родители и шли на птицефабрику, закрывшуюся по непонятной причине. Они собирали там металлолом, пластик и все, что только можно было сдать или продать, а вечером начиналось веселье с дешевым вином и не хитрой закуской, пока их маленькой семьей не заинтересовались работники местной службы опеки.
Летом ребят увозили в несколько ведомственных оздоровительных лагерей на Минском море, где для интернатовских детей был предусмотрен нулевой отряд. Ромке однажды очень повезло после 6-го класса он был удостоен почетной награды и поехал в Зубренок, Белорусский аналог знаменитого Советского Артека. Наверное, это было единственное значительное событие произошедшее с ним за всю его короткую, но довольно мрачную жизнь. Там он еще сильнее сдружился с Вовкой Смирновым из своего класса у которого родителей не было никогда, а его подбросили сторожу в детский сад где-то в Минском районе. Они подолгу разговаривали о том, чем займутся после интерната и как счастливо будут жить, когда станут взрослыми и что никогда не бросят своих детей на произвол судьбы.