1. – Итак, боги сачкуют. Или безработица? – Захаров с размаху воткнул топор в бревно, сел и полез за сигаретой.
– Не совсем понимаю тебя, – Ирида присела рядом, нахохлилась, протянула руку, – Дай и мне уже. Тысячу лет не курила. —
– Я вижу в рядах сверхъестественных полную деградацию. В древнем Египте вы были при делах, наблюдали за Солнцем с Луной, кооперировали с греческими ребятами, души умерших принимали на тот свет. Кто-то, кажется, даже надзирал за пищеварением человеков… Впрочем, ты из древней Греции … —
Захарову было скучно, он занимался ремонтом разваливающейся баньки, дело шло никак, и появление Ириды пришлось как раз кстати. Откровенно говоря, он не понимал, почему она редко, но посещала их с Тамарой. Чисто по-человечески, понимал, много чего их связывало с её ипостасями, хорошего и тяжёлого, что хотелось пережить ещё раз, вместе. Но – богиня? Что её привязывало к человеку? Не воспоминания-же о былой дружбе? Это была дружба человеческая, основанная на взаимном доверии и человеческих слабостях и привязанностях. Но богиня, создание, не принадлежащее их миру, миру людей. Или всё-таки что-то осталось в её натуре тёплого, что хотелось поддерживать и вспоминать?
– В Греции нас срисовали с Египта. Дуаметеф, сокологоловый, следил за пищеварением людей. —
– Нашли вы ему работёнку, – хмыкнул Захар.
– Мы? Нет, это извращённая человеческая фантазия. Что только не приписывают богам. Но на самом деле приходится заниматься всем. Конечно, существует специализация, но проктологии в списке точно нет… А сейчас… Сейчас творится непонятное. Для меня, во всяком случае. —
– Может, это ты так думаешь? Ты долго отсутствовала на Олимпе. Наверное, многое изменилось, какие-то принципы отбора, приоритеты? Ведь и общество людей, наверное, не сравнить с древним. —
– В том-то и дело, что с людьми полный порядок. Они те-же самые. Учитывая технологии, конечно. Ну и сребролюбия прибавилось. Это сейчас на первом месте, мир людей таков, и тут ничего не поделаешь. Деньги определяют всё. С этим можно смириться. А вот боги, я не понимаю их, хоть одной природы. —
– Тебя долго не было, – упрямо повторил Захар. – Может быть ты, невольно, пытаешься изменить что-то под себя, очевидное принимаешь за неправильное? —
– Почему ты на меня так смотришь? Будто что-то выискиваешь? Что-то не то с моим обликом? —
– Нет, всё в порядке. А выискиваю, да. Наверное, пытаюсь увидеть Аллку. —
– Если ты в этом нуждаешься, ты её увидишь. В большинстве люди видят нас соответственно душе своей, своим страстям и желаниям. —
– Ну, уж ты скажешь! Никогда не было никаких вожделений! Аллка, да, она была уникальным человеком, так я её и воспринимал … —
– А теперь хочешь её видеть. —
– Конечно. Она ещё жива для меня. И она была настоящим, живым человеком, не марионеткой, понимаешь ты это? И она не умерла, она просто… будто спряталась в другом человеке. —
– Я понимаю, но и ты должен понять, я первична. Скорее, я была заключена в её теле, и теперь освободилась. —
– С ума сойти… В гости зайдёшь? Тамара рада будет. —
– Живёте хорошо? —
– Притираемся. Мне нравится. Она тётка простая, без завихрений. Но, конечно, скучно. Привык я к приключениям. —
– Что-ж, пойдём, похвастаешься житьём-бытьём. —
2. – Привет, Алла, ой! – сказала Тамара, увидев входящую парочку, смутилась и стала вытирать о передник мыльные руки – у неё была стирка.
– Понял, как надо, Захаров, – улыбнулась Ирида. – Человек не ломает голову, он просто ВОСПРИНИМАЕТ. Анализировать, это потом. И это очень хорошо показывает человека. —
– Да, как балбеса. Присаживайся… Ирида, кажется? Ты меня извини, не подумавши я. Но я рада. Чаю будешь? Я недавно варенья наварила… из украденного крыжовника. Хотя, он всё-равно без хозяина остался, так что, это и не воровство вовсе? Как с точки зрения бога? —
