– Романов. Глеб, задержитесь! – строго проговорила Валерия Григорьевна.
Видимо, она решила обсудить со мной сочинение, написанное мной вчера. Я ухмыльнулся и остался сидеть за партой, ожидая, пока все покинут класс. Лера в это время опустила голову, уткнувшись в журнал. Кивнув Антону, который вышел за дверь последним, предусмотрительно ее прикрыв, я снова взглянул на нее. На ту, что не давала мне покоя ни днем ни ночью вот уже почти месяц.
Она медлила, так и не начав говорить. Я встал со стула и подошел к ней. Опершись на ее стол, слегка склонился, хотя желал большего. Она вздрогнула, будто не ожидала, что в классе кто-то есть, и посмотрела на меня.
– Присядь, пожалуйста! Ты нарушаешь мое личное пространство, – как-то устало произнесла она.
– А что, если я не хочу? – прошептал я, наклонившись еще чуть ближе.
Я уже ощущал ее пьянящий аромат, который просто сводил меня с ума. Я снова сдержал себя, чтобы не развернуть ее к себе. Хотел попробовать на вкус ее красные губы. Она будто нарочно продолжала их ярко красить.
– То, что ты делаешь, – плохо. Понимаешь? – произнесла она сдавленным голосом. – Присядь, пожалуйста. Мне так некомфортно с тобой разговаривать.
– Хорошо, но я надеюсь на откровенный разговор. – Я опустился за парту, стоящую прямо перед ней. Опустил локти на стол и положил на сжатые кулаки подбородок. – Я весь – внимание!
– Глеб, во-первых, я бы хотела немного прояснить ситуацию. Понимаешь, твои действия могут привести к тому, что я потеряю работу. Причем в другое место меня после такого скандала не возьмут, – произнесла она, так и не взглянув на меня. – Я тебя прошу по-хорошему. Прекрати свои намеки и приставания. Ты ученик, я твой учитель. Это именно та форма отношений, которая возможна между нами.
– Посмотри на меня! – потребовал я, уже начиная злиться от того, что она отводит глаза.
– Что ты себе позволяешь, Глеб? Ты должен обращаться ко мне на «вы» и никак по-другому, – строго произнесла она, все же посмотрев на меня.
Я увидел, как в тот же миг ее зрачки расширились, а грудь стала высоко вздыматься от глубокого дыхания. Рот слегка приоткрылся, и этот вид доставлял мне истинное удовольствие. Что бы она сейчас ни говорила, я прекрасно видел ее реакцию на мое присутствие.
– Ты ведь хочешь меня! – прошептал я, отчего ее глаза расширились. Она была потрясена моей наглостью, но что мне оставалось?
– Ты издеваешься? Я сейчас тебе говорю, чтобы ты прекратил все это, пока я не пожаловалась директору. И тогда мы вынуждены будем вызвать твоих родителей. Ты этого добиваешься? – повысив голос, возмущенно говорила она.
– Я уже год живу отдельно, так что вызывать вы можете кого хотите. Мне плевать! – упирался я.
Она вздохнула и встала из-за стола, подошла к окну и, сложив на груди руки, смотрела на улицу.
– Мне жаль, если у тебя тяжёлые отношения с родителями, но ты не оставляешь мне выбора, – тихо говорила она.
Я медленно поднялся и встал у нее за спиной. Остановился слишком близко, меня только больше заводила ее показная решимость. И бесило то, что она говорила одно, а тело ее показывало совсем другое.
– Дай мне шанс показать, что я уже не мальчик! – прошептал я прямо ей на ухо.
– Ты уже доказываешь своим упертым поведением обратное. Какой же ты еще мальчишка! – ответила она, поворачиваясь и обходя меня.
– Я не могу не думать о тебе! С той ночи в клубе, когда впервые увидел. Я почти физически почувствовал нашу связь. Каждый день я жалею, что не подошел к тебе сразу. Думаю, там ты не собиралась доказывать мне, что я мальчишка. Наоборот, ты смотрела на меня как на мужчину. Мужчину, которого хочешь! – сказал я, все еще стоя у окна, не в силах на нее взглянуть.
