Местные новости не отличались оптимизмом. Пожар в какой-то деревне – едва успели потушить избушку, жильцы отделались легким испугом. Отравление денатуратом в гаражах (Рудакову об этом было известно еще неделю назад, поэтому Мария тоже уже была в курсе). ДТП. Страшнейшая авария, где пассажирка погибла, но водители чудом выжили. Кадры накрытой простыней молодой девушки и лужа крови на асфальте добавили бодрости к концу дня. Посочувствовав мысленно погибшей, Мария выключила телевизор и обернулась к Димочке. Тот дремал уже, раскинувшись на подушке, немного посапывая. Он даже во сне был хорош.
Они жили вместе почти полгода, и пока нареканий с обеих участвующих сторон не поступало. После памятного дела с инсулином Рудаков не стал тянуть и самолично отвел Марью в ЗАГС. Они подали заявления, расписались через месяц и вышли из здания женатыми людьми. Без голубей и дифирамбов, пьяных гостей и прочей мишуры. Фамилию Мария оставила, чтоб не заморачиваться с документами. Рудаков поворчал некоторое время, но уступил. Почти сразу и как бы само собой разумеющееся произошло некое разделение бытовых обязанностей, и эти роли никто оспаривать не пожелал. Осознав за первые месяцы совместной жизни, что они есть друг у друга, все свободные минутки они старались проводить в каких-то интересных занятиях: прогулках, посещениях кафе и городских мероприятий, чтении и подшучивании друг над другом. Им было интересно даже молчать вместе, если находилось для этого время. Графики у обоих в последнее время были плотные. Димочка часто пропадал на новой работе, так нежданно привалившей ему за его прошлые подвиги. А Марию загружали по мере сил Архипов и Стожаров по очереди. Да и бывшие клиенты не забывали и нет-нет да подкидывали одну работенку за другой. Это могло бы радовать больше, если бы не страдала личная жизнь.
И вот сегодня в кои-то веки они смогли выкроить целый вечер друг для друга. Никуда не пошли, поужинали. Рудаков вылез из душа первым, а Быстрицкая задержалась и вернулась уже к дремлющему Димочке и болтающему телевизору. Видно, не судьба им была сегодня продолжить вечер, но хотя бы можно выспаться, наконец-то, при этом выспаться рядом друг с другом в одной постели. Быстрицкая улыбнулась, легла рядом со своим драгоценным, обняла и положила голову ему на плечо.
Рука Димочки вдруг скользнула по ее бедру, он резко взгромоздился над Марьей и улыбнулся:
– Думала, сплю?
– Ага, – обрадовалась Мария.
– Ошибаешься, – прошептал Рудаков и нежно поцеловал ее в губы. – Все ждал, когда ты ужастиков насмотришься.
– Мог бы просто намекнуть, – промурлыкала Быстрицкая, водя по его спине ноготками.
– Эти ноготки! – выдохнул Рудаков. – Аж муравьи в штанах…
Его глаза сияли в темноте загадочным блеском. Котяра, которого разбудили неожиданные нежности хозяев, недовольно потянувшись на краю дивана, ушел спать на кресло. Молодые люди засмеялись тихонько и занялись друг другом.
Телефон звонил нагло и настойчиво. Рудаков быстро перехватил трубку, пока Маняша не проснулась, и тихо спросил:
– Алло?
Архипов, приготовившийся с ходу орать Быстрицкой «доброе утро», растерялся немного и уточнил для порядка:
– Димон, ты что ли?
– Я, кто же еще? – усмехнулся Дмитрий. Потихоньку выбрался из постели, стараясь не будить Марью, обнявшую подушку и сладко сопящую. Перейдя на кухню и прикрыв за собой дверь, он продолжил: – Ну, чего тебе?
– Чего-чего, – проворчал Костик. – Клиент нарисовался, что же еще?
– У тебя совесть есть? – Рудаков был разочарован, предчувствуя дальнейший ход разговора.
– Совесть у меня есть. И сроки у меня есть. И знать я больше ничего не хочу, – Архипов сразу перешел в оборону, зная, что Рудаков может и послать.
