Старый бревенчатый дом совсем почернел от времени и непогод. Ещё
с улицы в глаза бросалось опустошение, царившее по ту сторону
рухнувшего в траву штакетника...
Грустно усмехнулась - обстановка вполне соответствует моему
внутреннему состоянию разведённой женщины и матери-одиночки, да.
Особенно в последнее время...
Сбавила шаг, обходя очередную лужу на разъезженной грунтовой
дороге и с замиранием сердца вглядываясь в знакомые очертания стен,
видневшихся сквозь разросшиеся в саду корявые яблони. Невольно
поёжилась от вида мутных оконных стёкол, обрамлённых мрачными
глазницами облупившихся с годами деревянных рам - жутковато
как-то...
Хлипкая калитка, частично приоткрытая с незапамятных времён,
накренилась на бок и намертво ушла нижним торцом в землю, оставив
лишь узкую щель в качестве единственной возможности попасть в
заросший травой заброшенный двор.
И яблоки...
Много яблок. На крючковатых ветках самих деревьев, местами
покрытых толстым слоем белёсого мха и древесных наростов; прямо на
земле, щедро усыпанной опавшей грязно-бурой листвой; на сгнившей и
завалившейся к забору поленнице, почти полностью забитой
отсыревшими трухлявыми дровами; на крыше покосившегося сарая между
волн замшелого потрескавшегося шифера; в огромной железной бочке,
проржавевшей до дыр под слоем затёршейся синей краски...
Неуверенно остановилась на затоптанном мостике над канавой,
выпуская из озябщих пальцев ручку чемодана. Прикоснулась ладонью к
серой доске частокола, закрыла глаза, полной грудью вдыхая густой
влажный воздух...
Запах детства - тонкая смесь туманной сырости от ближайших болот
и яркого аромата падальцев вперемешку с паром прелых листьев и
тонким угольным дымком от недавно растопленной печи...
Нет, я не чувствовала этот дом родным - я всего лишь приезжала
сюда каждые каникулы в течение первых пятнадцати лет своей жизни.
Не то чтобы мне сильно этого хотелось, но... Меня особо никто не
спрашивал. А бабушка очень радовалась единственной внучке... Да и
что ребёнку делать в городе? Правильно, нечего. Подруги, личная
жизнь, тусовки - это всё блажь. А тут и воздух свежий, и молочко
парное каждый день, и мясо своё, а не какое-то магазинное...
Грустно усмехнулась, вспоминая свои внутренние юношеские
комплексы - мне безумно хотелось гулять по ночам вместе с
одноклассниками, развлекаться по полной, спать до обеда, питаться
лапшой быстрого приготовления, как вся порядочная молодёжь...
Не то чтобы у меня совсем этого не было - каждые выходные я
исправно выносила родителям мозг и сбегала ночевать к кому-нибудь
из подруг, но это было не то. Мне хотелось настоящего куража и
веселья...
Но бабушку я любила. Её неторопливую речь с деревенским
акцентом, её натруженные руки, которыми она гладила мои волосы и
спину, когда меня, уже взрослую девчонку, тянуло поплакать над
своей судьбой, её жизнелюбие и силу воли. И сейчас в глубине души я
очень сожалела, что так долго не решалась вернуться сюда...
Двадцать лет. Долгих двадцать лет...
За это время было всё - побег из родного дома, студенческая
общага, в которой я как-то разом познакомилась со всеми
приватностями взрослой самостоятельной жизни, первая беременность,
закончившаяся абортом, красный диплом ценой хронического недосыпа и
приобретённой тревожности, работа мечты по специальности, неплохой
доход со временем... И любовь. Глупая, смешная, наивная преданная
любовь к человеку, которому не было до меня никакого дела. Он был
женат. Потом развёлся и... И снова женился. На другой. Я была в его
жизни коротким мигом, проходящей любовницей, готовой ради него на
всё. Но он выбрал не меня... Потом случился непродолжительный брак
с Егором, рождение сына, развод. И пять лет одиночества, тщательно
замаскированного детскими заботами в виде книжек, мультиков,
игровых площадок, поделок в сад из природных материалов, будь они
неладны, сбитых коленок и матерных слов, значение которых
обязательно требовалось разъяснить неугомонному ребёнку.
