- Элла, ты серьезно? – Жаклин упорно стояла руки в боки, не желая следовать за подругой в недра шумного пафосного клуба, горевшего, казалось, всеми огнями какие только были возможны.
Несмотря на безусловно хорошую шумоизоляцию, изнутри двухэтажного здания доносился весьма ощутимый бит одной из главных вечеринок города. «Только сегодня – Эрик Андерсон!» - гласил большой яркий плакат, расположенный у входа, заманивающих молодых девочек, как мотыльков на пламя сексуальной звезды, относительно недавно загоревшейся на небосклоне музыкальной индустрии.
- Ну Жаки! Ну пожалуйста! – протяжно и жалостливо повторила Элоиза, от нетерпения подергивая ногой в буквально только что купленных туфельках. – Ты же знаешь, какой он клааааасный!
- Боже, - закатила глаза Жаклин. – Он моложе тебя лет на десять! Ему хоть восемнадцать-то есть?
- Есть, - с готовностью подтвердила подруга.
- Все равно, с чего ты запала на малолетку? Я понимаю школьницы, но ты же взрослая женщина!
- Жа-а-а-а-ки! – не слушала та, почти что подпрыгивая на месте.
- Черт с тобой, - Жаклин устало выдохнула.
Последние месяцы выдались весьма трудными. На работе полнейший завал и нервотрепка, постоянные перебои с зарплатой, да еще и непредвиденные расходы, здорово подкосившие ее продуманный финансовый запас… Не удивительно, что к концу рабочей недели, когда коллеги выбрались на очередную небольшую посиделку в центре города, она, никогда особо не любившая вечеринки, сказала да. Ведь ей срочно требовалось расслабиться и немного отпустить тревоги. Но женщина никак не думала, что эта неожиданная вылазка может закончиться продолжением банкета в одном из крутейших заведений города.
Однако, стоило изрядно подвыпившим подругам, уже шедшим в сторону метро, чтобы отправиться по домам, прочитать словосочетание «Эрик Андерсон», и Жаклин была уверена, что Элоиза от нее не отцепится. Не даром же последнее время она только и твердила о том, какой красавчик этот певец, недавно влетевший во все хит-парады со своей приставучей слезливой песенкой.
Вообще-то несмотря на то, что Жаки никогда не нравился подобный типаж ни песен ни вообще мужчин, она и сама частенько подпевала новой композиции, правда старалась делать это не столь заметно. И где-то в глубине души была согласна с тем, что этот самый Эрик и правда вполне мил. Но учитывая тот факт, что ей через три года уже должно было стукнуть тридцать, а милашка певец явно едва-едва школу окончил, никогда не задумывалась над тем, чтобы воспринимать это самое «мил» в каком-то действительно серьезном плане. Для нее он был скорее миленький мальчик, чем человек, о котором стоило вздыхать.
- Я тебя обожаю! – весьма смачно чмокнула Элоиза подругу в щеку, когда громила вышибала позволительно открыл для них цепочку, ограждавшую святую святых престижного заведения от восторженных, но нищебродских фанатов.
Жаки пожала плечами и улыбнулась. Видимо не зря надевала свое единственное дорогое платье и сережки.
Этот комплект остался ей от мужа. Точнее бывшего мужа, решившего на прощание сделать красивый жест, одарив ее настоящим брендом. За время их не такого уж и долгого брака Томас никогда не дарил ей дорогих украшений, да это и не удивительно, откуда им, ютившимся в маленькой каморке на задворках города и работавших чуть ли не в две смены, чтобы оплачивать дорогостоящую учебу, взять лишние деньги? Но в последний день расщедрился на поистине шикарный подарок, видимо так решив загладить свою вину. Как будто какая-то тряпка могла искупить его похождения! Но несмотря на то, что тогда Жаки не хотела оставлять о нем ни единого воспоминания, этот комплект она все-таки решила не возвращать. И вот, оказалось, он не зря пылился в шкафу столько лет!
