Москва. Ранняя весна 1775 года. У графа Алексея Григорьевича Орлова. Михаил Никитич Кустов – человек средних лет, нетрезвый, худой, дурно выбритый, в потрепанной одежде. В отличие от него Ферапонт Фомич благообразен, опрятен, держится солидно, лет ему под шестьдесят.
Ферапонт. И где же это, скажите на милость, их сиятельство вас отыскали?
Кустов. Глуп ты, братец, вот что тебе я скажу, – мы с графом знакомцы давние.
Ферапонт. И то сказать – знакомство завидное.
Кустов. Знаешь ли поговорку, братец: царь любит, да псарь не любит?
Ферапонт. В мой огород камешек? Так-с.
Кустов. Графу Алексею Григорьевичу люди много важнее титлов. Зане он муж – ума орлиного.
Ферапонт. На то – Орлов.
Кустов. Не в имени суть. Есть воробьи среди Орловых, средь Воробьевых есть орлы…
Ферапонт. Уж это вы, можно сказать, забылись.
Кустов. Молчи, старик. Коли я говорю, что человек своей фамилии выше и цену собственную имеет, – я не унизил его, а возвысил.
Ферапонт. А чем изволите заниматься?
Кустов. Я, брат, пиит.
Ферапонт. Так какое же это занятие? Забава души.
Кустов. И опять ты глуп.
Ферапонт. Как вам угодно. Только чем же вы снискаете хлеб насущный?
Кустов. Тому земные блага – ничто, кто с богами беседует.
Ферапонт. Дело ваше.
Входит граф Григорий Григорьевич Орлов. Очень красив, строен, одет с некоторым щегольством. Лицо его сумрачно.
Вот радость-то, ваше сиятельство!
Григорий. Где брат?
Ферапонт. Почивают.
Григорий. Буди.
Ферапонт. Ваше сиятельство, как можно…
Григорий. Делай, что сказано.
Ферапонт. Осердятся.
Григорий. Не твоя забота.
Ферапонт. Могут спросонья и прибить. А рука у них тяжеленька.
Григорий. Заупокойную отслужим.
Ферапонт Фомич, кряхтя, уходит.
(Граф оборачивается к Кустову.) Кто таков?
Кустов. Михайло Кустов.
Григорий. Не тот виршеплет, о коем брат сказывал?
Кустов. Тот самый.
Григорий (ходит). Ты был вчера с братом?
Кустов. Был, ваше сиятельство.
Григорий. Вы что учинили?
Кустов. Не помню. Все было как бы в дыму…
Входит всклокоченный, опухший, красный со сна Алексей Орлов. Коренаст, могуч, черты лица грубые. За ним семенит Ферапонт Фомич.
Алексей. Ферапонт, водки. Здорово, Гриша. С чем пожаловал? (Ферапонту.) Поднеси их сиятельству.
Григорий. Не нужно.
Ферапонт приносит графин.
Алексей. Ты, брат, не в Петербурге, в Москве. Есть Бог, государыня к нам пожаловала, и брата привелось повидать. (Трет виски.) Погоди, сейчас потолкуем. Голову ломит, и в глотке сушь. Это Кустов, любимец муз. Я его лет с десяток знаю. Еще до всех моих дальних странствий. Был он тогда премного пристойней. (Кустову.) В ничтожество впал господин пиит. Тощ, наг и пьян постоянно. Глянешь на твою образину, и не хочется, а запьешь.
