Есть ли кто-нибудь в мире, кому удалось
Утолить свою страсть без мучений и слез?
Дал себя распилить черепаховый гребень,
Чтобы только коснуться любимых волос!
О. Хайам
Пролог
Удары в дверь становились ощутимее, как и гомон во дворе.
- Федь, айда бревно с моего огорода притащим. Дверь ломать
будем.
- Спятили, ироды?! Чать, сама откроет. Чего хату-то рушить? Хоть
и ветхая, а простоит еще не один десяток лет.
Спасибо, баб Маш, опять выручила. Наш человек! С первого взгляда
понравилась Вере, хоть и суровая внешне. А в душе мягкая. Вон как
успокаивала, чаем с пирогами отпаивала, когда на душе паршиво было,
хоть в петлю лезь.Хорошо, что окна зарешечены. Уж зачем эта мера
понадобилась бабке не известно, но в любом случае оказалась как
нельзя кстати.
- Верка! Да помоги же! Не видишь, не могу сдвинуть?! – просипел
Макс.
Про него-то она и забыла. Только сейчас сообразила, что тот уже
какое-то время пыхтит в углу, перед массивным комодом. Старинный
рыжий шкаф на кривых ножках уже придвинут к двери. Такая же древняя
кровать с панцирной сеткой и круглыми набалдашниками по краям
спинки, тоже. Комод-то зачем? Хотя, удары перестали быть
предупреждающими. Судя по грохоту, дверь намеревались выбить.
Вера встала из-за стола, вытерла злые слезы и решительно
направилась к комоду, представив, что это и есть враг, которого она
сейчас сокрушит. Протиснувшись между ним и стеной, она уперлась
руками в шершавую деревянную поверхность, ногой в стену и толкнула
со всей дури. Раздался омерзительный скрежет, и комод резко выехал
вперед, оставляя глубокие борозды на крашеном деревянном полу.
- С ума сошла?!
Макс сидел возле противоположной стены и потирал голову. Рядом
валялся приличных размеров Николай Чудотворец в массивном, под
золото, обрамлении.
- Прости. Не рассчитала. Жить будешь, - заключила Вера после
беглого осмотра большой шишки на его голове. – Руку давай.
Если Макс и обиделся, то виду не подал. Да и некогда было. В
дверь продолжали колотить, и крики не смолкали.
- Матушка, Вероника, открой, Христом Богом прошу. Открой, твою
мать!
- Матушка?! – одновременно повторили Макс и Вера, уставившись
друг на друга огромными глазами.
- Час от часу не легче! – пробормотала Вера. – Что дальше?
Макс дотолкал комод до двери и оглянулся. Остался только стол.
Но по какой-то причине ножки его были надежно прикручены к
полу.
- Все! Больше двигать нечего, - вздохнул Макс, сдувая
брюнетистый локон с мокрого лица. – Слушай, а может того…
заговоришь их?
- Совсем крышу снесло? Каким это образом?
- Ну ты же вроде научилась…
- Макс, не смеши мои тапочки! Это же придурь, не серьезно.
- Да? А это тогда что? – он указал на дверь. – Сон что ли? Или
всеобщее помешательство?
- Не знаю.
Вера опустилась на стул, но тут же подскочила – в дверь так
стуканули, что затрясся весь дом, и стекло в шкафу пошло мелкими
трещинами.- Давай, попробуй, - настаивал Макс. – Вдруг
получится.
Получится или нет, размышлять было некогда. Удары сыпались
теперь один за другим. Дверь трещала, стекло в шкафу раскрошилось и
высыпалось, а крики становились все громче. И матушкой ее уже
больше не называли, все больше материли. Делать нечего. Стараясь не
обращать внимания на шум, Вера остановилась перед баррикадой,
вытянула руки в сторону двери ладонями вперед и закрыла глаза.
- Убирайтесь вон! Заклинаю! Все вон! Прочь с моего огорода, от
дома, со двора. Забыть дорогу сюда. Повелеваю!
Повисла тишина. Вера открыла один глаз и посмотрела на Макса,
который, казалось, даже дышать забыл.- Получилось? – шепотом
спросила она.
- Вроде того…
И тут началось!
- А ну, хватай! И… раз! И… два! Веселей давай! Вышибай!
Дом трясся, грохот стоял невыносимый. Мебель уже отъехала от
двери и во все стороны летели щепки.
