Бегу и волосы назад — именно то определение, которое подходило
на данный момент Нике. Еще неопытная и совсем молодая подруга
вляпалась в крупные неприятности. И если бы она хоть немного
слушала старших друзей, то не ходила бы с порезанными руками и
синяками по всему телу. Только, к сожалению, люди продолжают
учиться исключительно на своих ошибках.
И будь прокляты те люди, которые придумали классическую, такую
неудобную одежду! Была бы воля Ники, она бы давно весь свой
гардероб заменила на удобные треники с лыжными костюмами, кроссовки
и кеды. Да только ей уже долгое время вдалбливают, что в подобном
появляться не солидно, не женственно, особенно такой интеллигентной
и привлекательной девушке, как она.
Черное пальто мешалось широкому шагу и стягивало плечи,
зауженные носы сапог на высоком каблуке тонули в снегу, а ледяной
зимний ветер колол щеки. К сожалению, кашемировый шарф невозможно
было натянуть на голову или вовсе замотаться им на манер платка,
поэтому приходилось терпеть, пытаясь побыстрее добраться до места
назначения — старенькой высотки, где обитала ее подруга.
Поднявшись на нужный этаж, Ника замерла у металлической двери, в
ожидании, когда ей откроют. Увидев же разукрашенное лицо Вики,
громко ахнула, прижав ладони к губам. Подобной росписи под хохлому
она давненько не видела. А уж чтобы у хорошенькой девушки —
никогда.
— И ты снова скажешь, что это не он! — скорее констатировала
факт, нежели спрашивала Ника у еле живой подруги.
— Я уже устала тебя переубеждать, — с трудом шевеля губами,
ответила Вика.
Повернувшись к ней спиной, девушка зашаркала обратно к длинному
дивану, стоящему посреди гостиной, тем самым разделяя пространство
на несколько зон. Быстро разувшись и сняв пальто, Ника прошла
следом и осторожно присела рядом с подругой, боясь ее потревожить.
Та осторожно улеглась на подушки, укрылась одеялом и, тяжело
вздохнув, поморщилась, явно ощущая дискомфорт в грудной клетке.
Рядом на журнальном столике стояла горячая чашка зеленого чая, и
Григорьева подала ее подруге, слегка придержав, чтобы та
попила.
— Что же все-таки случилось? — грустно спросила Ника, поджав
губы, наблюдая за сморщенным от боли лицом Вики. И как раз в этот
момент снова открылась входная дверь, впуская хозяина квартиры и
еще одного мужчину, которого она не видела прежде.
Взъерошенный Демченко с озабоченным лицом устремился к своей
девушке, но, завидев Нику, преобразился на глазах. Лицо окаменело,
челюсть напряглась, в черных зрачках полыхнул огонь ненависти, и
даже волосы на загривке встали дыбом. Казалось, будто он готов
растерзать ее на мелкие клочки только за присутствие здесь.
— Какого хрена ты тут делаешь? — низко зарычал мужчина.
— Лучше ты ответь, какого хрена произошло? — не менее агрессивно
ответила Ника, вставая ему навстречу. — Это ты сделал?! Из-за нашей
встречи? — обошла она диван без капли страха, готовая защищать
подругу даже ценой жизни.
— А может, это твои хахали распустили руки? — начал наступать на
нее Демченко, массивным корпусом тесня обратно к дивану.
Безусловно, Ника ощущала за собой вину, потому что отпустила
подругу одну и не проводила до дома. Но откуда же она могла знать,
что ее кто-то настолько сильно изобьет — лицо сильно опухло, губа
разбита, глаза заплыли. И судя по реакции ее любовника, это
действительно сделал не он. Глеб все продолжал наступать на Нику,
нависнув сверху, подобно горе, и даже сжал крепкие ручищи в кулаки,
словно собираясь нанести первый удар. И девушка готова была стойко
его принять и даже дать сдачи, хотя и сильно сомневалась, что
способна дать отпор. И если бы в грудь мужчины не уперлась чужая
ладонь и не отодвинула в сторону, неизвестно, чем бы все
закончилось.
