Глава 1: Каменные джунгли. Колыбель и Гробница
Город – это не скопление домов и не карта, исчерченная линиями дорог. Город – это сущность. Огромный, дышащий, равнодушный зверь, питающийся временем и амбициями. И как любой зверь, он имеет пасть, которая жуёт, и брюхо, которое переваривает. Для нас, двуногих, он стал вершиной прогресса, сияющим храмом цивилизации, где каждый квадратный метр земли стоит дороже, чем вся любовь, которую можно накопить за жизнь. Это наш Рай, выстроенный из стекла и бетона, где комфорт является высшей добродетелью, а скорость – единственным мерилом успеха.
Но у каждого Рая есть невидимый подвал, своё чистилище, где обитают те, для кого этот прогресс не предусмотрел ни места, ни цели. Это наш горько-ироничный подарок, наша тень, наша вина, воплощенная в маленьких, трясущихся телах, которые "просто хотят есть и жить". Для них Город – это не колыбель, а гробница, отложенная на неопределённый срок.
Мы, люди, шагаем по его улицам, поглощённые экранами и планами, не замечая, что мир под нашими подошвами живёт по законам доисторической саванны, только вместо хищников здесь – холод, голод и железо. И ещё одно: бескрайнее, невыносимое равнодушие.
Инициация в Истину
Позвольте мне стать вашим проводником в этот нижний мир. Я не буду умолять, я не буду читать проповедь. Я просто покажу. Потому что, как только вы увидите – по-настоящему, без фильтров самооправдания – вы уже не сможете развидеть. Вы приобщитесь к Истине, и она ляжет на вашу совесть тяжёлым, холодным камнем. Это та Правда, о которой не говорят в новостях и которую не печатают на глянцевых обложках: в самом сердце нашей "гуманной" цивилизации происходит ежедневный, тихий геноцид тех, кто не умеет пользоваться деньгами.
Взгляните.
Город дышит неоновым светом. Высотные башни горят, как свечи на алтаре потребления. Сверкают витрины, где в изобилии лежит еда, завернутая в пластик – еда, которой хватило бы, чтобы прокормить целую армию беспризорных душ. Это великий, богатый, сытый свет.
Но этот свет не греет. Он лишь подчёркивает глубину теней.
Тень – это узкий проход между гаражами, где в луже мазута спит старый пёс, мечтающий о лете. Тень – это замусоренный угол под крыльцом супермаркета, где кошка-мать кормит двух слепых, крошечных котят. Тень – это невидимый забор, отделяющий тепло наших квартир от лютой, пронизывающей уличной сырости.
Именно в этой Тени начинается наша история, история Фомки и Маркиза.
Фомка: Три часа Отречения
Фомке было всего четыре месяца. Он был куском неуклюжего счастья, сотканным из мягкой белой шерсти и чёрных, как смородина, глаз. Его мир – это была коробка, пахнущая молоком, теплое одеяло и две большие, пахнущие лавандой руки, которые всегда гладили его по голове.
Три часа назад Фомку высадили из машины. Это была не потеря, не случайность. Это было изгнание.
Сначала он думал, что это игра. Человек, которого он знал как Хозяина, открыл дверь на обочине шумной, страшной улицы, погладил его один раз – с той странной, поспешной нежностью, с какой отпускают грехи – и сказал: «Всё, старина. Ты сильный. Живи».
Машина уехала. Фомка радостно побежал за ней, виляя всем телом, но скорость его нежной, щенячьей веры была ничтожна против мощного двигателя. Через минуту он остался один.
Первый час: Ожидание. Фомка сидел на том месте, куда его высадили, и ждал. Он слышал тысячи звуков, видел тысячи ног, но ни один звук, ни одна нога не принадлежали Ему. Страх был ещё абстрактным, далёким. Главное было – холод. Бетон вытягивал из него тепло, и он скулил, негромко, робко, как будто боялся нарушить покой этого огромного, безразличного города.
Второй час: Осознание.
