КНИГА, СЫГРАВШАЯ ВАЖНУЮ РОЛЬ В НАЦИОНАЛЬНОМ ПОДЪЕМЕ
В 1990 г. вышла книга «Центральное дело», ставшая большим событием в общественной жизни республики. Тираж книги составил 25 тысяч экземпляров, что в то время много для национального издательства. По переписи 1989 г., численность якутов составила 365 тысяч человек, таким образом, получается, что книгу «Центральное дело» прочитал каждый десятый-двенадцатый якутянин, не считая детей. К тому же, существовала практика одалживать книгу у друзей, знакомых и соседей. Поэтому нет сомнений, что ее прочитало большое количество людей.
В чем заключался успех книги «Центральное дело»?
Как вспоминает в книге «Сокровенная история Республики» один из авторов: «Тема репрессий – одна из ключевых для якутской нации. Память о репрессиях десятилетиями давила на народ, даже после реабилитации некоторых видных деятелей. Обвинение сотен и тысяч ярких, передовых и талантливых сыновей и дочерей нации в тяжком государственном преступлении остро воспринималось как негласное обвинение всего якутского народа в национализме и сепаратизме».
В течение долгого периода практически для каждого саха даже простое подозрение в национализме могло стать причиной для его прямого или негласного отстранения и отчуждения от успешной трудовой, научной, литературной карьеры. Люди помнили, как по обвинению в национализме были репрессированы лучшие представители нации – Максим Кирович Аммосов, Платон Алексеевич Ойунский, Исидор Никифорович Барахов, Степан Максимович Аржаков, Степан Васильевич Васильев и многие. Помнили, как преследовали Георгия Прокопьевича Башарина, Василия Семеновича Яковлева-Далана, Михаила Спиридоновича Иванова-Багдарыын Сүлбэ, Егора Егоровича Алексеева и других.
Ответственные сотрудники КГБ ЯАССР постоянно напирали на эту тему, особенно в 1980-е гг. Собрав партийный актив республики, читали публичные лекции о якутском национализме, в органе обкома КПСС «Социалистическая Якутия» печатали, например, статью «Разорванная паутина», в которой в национализме и якобы массовом дезертирстве совершенно необоснованно обвиняли население целого Алексеевского (Таттинского) района.
Процитирую одного из авторов из книги «Сокровенная история Республики» о том, как готовилась книга «Центральное дело»: «Документальная база по теме репрессий была основательной. Например, в Партийном архиве Якутского ОК КПСС было несколько больших томов, в которых были собраны изъятые из различных следственных дел, из прокуратуры и судебных органов свыше трехсот жалоб и заявлений репрессированных на неправомерные дела следователя НКВД ЯАССР Ивана Ахчагнырова. Большинство заявлений и жалоб на него были написаны, естественно, в 1937–1939 гг., были также взятые в 1950-х гг. у выживших бывших репрессированных показания, в которых они подтвердили свои жалобы, написанные двадцать лет назад. Специальная комиссия установила безусловную виновность Ивана Ахчагнырова. При этом я с Иваном Федотовичем почти неделю беседовал напрямую, каждый день по три-четыре часа, задавая вопросы по всем этим заявлениям и жалобам и получая его развернутые ответы, он обладал уникальной памятью и помнил всех своих подследственных. Надо отдать ему должное – он не пошел по пути простого отрицания, поскольку имелись архивные документы, его виновность была установлена, а объяснял мотивы своих действий, упирая на то, что такова была установка партии…
По Максиму Аммосову и Платону Ойунскому удалось найти их судебные дела в Военной коллегии Верховного суда СССР. Как известно, наиболее полно все документы имеются в судебных делах – от ордеров на обыск до справок о смерти. Мы с Иваном Ушницким, раз получили разрешение работать в таком спецхране, решили использовать этот шанс максимально – разрешалось истребовать также другие судебные дела, в которых упоминались Максим Аммосов и Платон Ойунский. Так мы стали первыми журналистами, получившими доступ, например, к делу Николая Бухарина, Алексея Рыкова и других (Максим Кирович проходил якобы как участник бухаринской контрреволюционной организации)».
