Дом и двор поражали. Двор больше напоминал свалку на пустыре, а замшелое, ушедшее в землю каменное строение с окошками, кое-где заделанными фанерой вместо стекол, и щербатой черепицей сложно было вообразить человеческим жильем. Все это резко контрастировало с холеной недвижимостью соседей.
Тоже мне, маг в сто первом поколении, потомок Египетских жрецов, не мог себе особняк поприличнее наколдовать, – презрительно думала Селин Дювалье, брезгливо толкая ветхую проржавевшую калитку. По дорожке среди мусора, скорее похожей на звериную тропу, она пробралась к дому и постучала костяшками пальцев, не обнаружив ни дверного молоточка, ни звонка.
Облезлая дверь открылась.
– Добрый день, мадемуазель, входите! – радостно прошамкал неопрятный старик, по виду, настоящий клошар.
– Простите, – занервничала Селин. – Я ошиблась, наверное. Мне нужен…
– Мсье Вурду. К вашим услугам, мадемуазель. – Клошар продемонстрировал остатки зубов. – Вы уж, извините, не успеваю прибраться. Клиенты один за одним! Проходите, проходите! Вам кофейку сделать с лимончиком?
– Да, спасибо. – Селин чувствовала себя очень неловко в этом по-стариковски захламленном помещении, среди подержанной мебели с поцарапанными и, похоже, обгрызенными ножками, а в тесной кованой клетке, подвешенной к потолку, сидела ворона и недобро косилась на гостью. – Вы, наверное, собаку держите? – сказала Селин, чтобы сказать хоть что-то. – У моих друзей тоже щенок был, погрыз все! Пришлось заново обставлять квартиру.
– Да, нет, мадемуазель, куда мне собаку держать, это клиентские… – старик махнул рукой. – У меня, вон, птичка! А вы Жюстена-то своего сильно любите?
Селин вздрогнула.
– Как вы, мсье Вурду, догадались о моем Жюстене? И, что я пью кофе именно с лимоном?
– По глазам читаю, мадемуазель Дювалье.
– И поэтому вы, – Селин смерила старика недоверчивым взглядом и обвела глазами его непритязательную обитель. – Вы уверены, что можете вернуть мне моего Жюстена?
Старик пожал плечами, и вдруг вместо грязного клошара Селин увидела перед собой импозантного седовласого старца – ни дать, ни взять сенатор! – а то, что внутренним убранством дома можно было назвать лишь условно, оказалось шикарным авангардным интерьером. Просторные белые кожаные диваны, сияющие металл и стекло, ковры из зебры, даже ворона сидела теперь в хромированной клетке, правда, прежних экономных размеров. А из огромных окон открывался вид на парк в японском стиле.
– Но, может быть, – заговорил «сенатор»: – вы, мадемуазель, оказываете больше доверия дамам? – И тут же собеседницей Селин оказалась элегантная пожилая особа в костюме от Шанель и обилием жемчуга.
Селин, лишившись дара речи, лишь хлопала глазами.
– Или доверяете только ему? – Теперь рядом с ней стоял ни много, ни мало, а сам президент Франции!
Селин чувствовала, что близка к обмороку, но тут откуда-то появился большой тощий полосатый кот в непомерном, прямо-таки собачьем кованом ошейнике и стал тереться об ее ноги.
– Пошел прочь, Фернан! Дармоед! – заорал «президент» и пинком отшвырнул кота, тот с жалобным мяуканьем отлетел в сторону.
Яростно закаркала ворона.
– Президенты так себя не ведут! – воскликнула Селин. – Так нельзя обращаться с животными!
– Помилуйте, мадемуазель! – Перед ней был вовсе не президент, а благообразный старец, но уже не сенаторского типа, а с аккуратной седой бородкой и в белоснежном клубном пиджаке, больше похожий на добродушного богатого дедушку из детского фильма. А интерьер дома стал напоминать средиземноморскую виллу, к тому же образовалась терраса с видом на парк, где росли пальмы, олеандры, розы, и гордился хвостом павлин. Однако ворона по-прежнему висела под потолком в маленькой клеточке, но теперь из золоченых и витых прутьев… – Какие президенты? Какие животные?
