В джунглях темнеет быстро, словно по щелчку пальцев на мир спускается ночь. Меня это не волновало, скорее наоборот, ведь солнце было здесь не единственным светилом. Лодка медленно скользила по тёмной глади воды, а в небе бушевал вечный фейерверк. В реке отражались бесчисленные разряды и всполохи. Как ни странно, грома не слышно вообще, хотя казалось, здесь должна шуметь непрерывная канонада. Русло тем временем стало шире.
– Скоро будет устье, начнётся озеро Маракайбо, и дальше я не пойду, – сказал Хумберто, мой проводник, латинос средних лет.
Я понимающе улыбнулся и протянул ему пухленькую пачку местной наличности.
– Это за лодку.
Отплывая от берега, я услышал, как он бубнит что-то на испанском, возможно, называет меня сумасшедшим русским, но мне уже всё равно. Налег на вёсла и вскоре, мне открылся водный простор, место впадения реки в большое озеро. Над ним я увидел то, к чему стремился последние дни.
Десятки и сотни молний, непрерывно бьющих в водную гладь с разных сторон. Единственное место на планете, где гроза никогда не прекращается. Многие люди называют это местечко в Венесуэле адом на земле, но я ощутил себя почти дома. Настоящее место, где я смогу быть полезен. Отплыв подальше от берега, я бросил вёсла и встал на лодке в полный рост. Глубоко вздохнув, распростёр руки, словно рок-звезда на концерте, и уставился в тяжёлые свинцовые тучи, из которых прямо ко мне летел долгожданный подарочек.
Хумберто, с интересом наблюдающий с берега за сумасшедшим белым парнем, вскрикнул, когда молния ломаной стрелой ударила прямо в него, вдребезги разбив лодку. И наступила тишина, словно никакого туриста никогда не было…
1
Шёл дождь. Тяжёлые капли сыпались с неба. Я вышел на работу. На мне чёрный спортивный костюм и кроссовки на мягкой подошве. За спиной висел полупустой рюкзак со всем необходимым. Шапка или маска не нужны, я любил дождь, а он отвечал взаимностью: приглушал звуки шагов, запахи и помогал в работе.
Быть узнанным или заснятым камерой я не боялся. Осторожно, крадучись сделал несколько шагов по саду. Высокий забор из красного кирпича, увенчанный колючей проволокой, остался позади. Я давно следил за этим особняком, ходил вокруг да около, даже запускал квадрокоптер с камерой. Поэтому прекрасно знал, где у сигнализации так называемая слепая зона.
Поговаривали, что здесь жил коррумпированный чиновник или даже уголовный авторитет. Что ж, вполне возможно. Охраны много, да и огромная территория на окраине крупного города говорила сама за себя. Не столица, конечно, но всё же.
Тем не менее, суровых ребят с дубинками я не опасался. Сейчас пересменок. Три часа ночи, хорошее время для того, чтобы сделать дело. Единственное, что меня волновало – собаки. Хозяин всего этого великолепия держал троих доберманов, которых выпускали бегать по территории. Тварей выдрессировали не трогать своих, знакомых людей, всех прочих ждала суровая участь быть растерзанными заживо. Здесь я вновь понадеялся на дождь. Он отбивал запахи и скрывал моё присутствие.
Осторожно подошёл к стене дома. Большой трёхэтажный особняк с башенками под средневековый замок давно стал моей целью. На уровне чуть выше головы расположилась широкая вентиляционная решётка. По моим прикидкам, лаз был достаточно большим, чтобы я смог пролезть. Отойдя на пару шагов назад, разбежался и прыгнул. Пальцы точно легли на зазор в кирпиче, я подтянулся и, поставив ногу на выступ, перенёс туда вес тела. Обретя удобное положение, быстрыми движениями заранее приготовленного ключа открутил два шестигранных болта и, подняв решётку, скользнул в темноту лаза. Здесь оказалось узко, но, как я и предполагал, вполне терпимо. Стараясь не шуметь, я змеёй прошелестел по трубе вентиляции и добрался до следующей решётки.
