– Господи, откуда же столько сорняков взялось? Вроде бы недавно прополола, и опять всё заросло какой-то дрянью.
Ещё в конце марта, как только ввели карантин, Лика осталась без работы. Магазин одежды, в котором она трудилась в должности администратора, закрыли, и открывать в обозримом будущем не собирались. За три месяца ожидания победы врачей над собачьим гриппом она переделала решительно все накопившиеся дела и теперь была рада любому занятию. Садовые работы на клумбе возле подъезда стали для неё просто спасением. И теперь, стоя задом кверху и дёргая сорную траву, Лика испытывала невероятное удовольствие.
– Вы мои красавцы,– сняв перчатку с руки, она погладила первые распустившиеся бутоны бархатцев,– какие же вы чудесные.
Какое-то время Лика ещё продолжала заниматься клумбой, пока не почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Она обернулась. Чуть поодаль стоял дядя Миша. Его маленькие, заплывшие жиром, глазки изучали Ликин зад, а дыхание стало таким частым, что марлевая маска на лице ходила ходуном. Садовница разогнула спину и повернулась к мерзкому старику.
– Здрасьте-пожалуйста,– поприветствовал её дядя Миша, заглядывая в вырез халата.
– Ну, здравствуйте.
– Помочь?– спросил старик, указывая на два саженца ивы и лопату, лежащие возле клумбы.
– Если можете, то помогите,– ответила Лика, понимая, что выкопать путную яму у неё всё равно не получится.
– Я могу,– дядя Миша прошёл в палисадник, взял лопату и расстегнул рубаху до пупа, оголяя круглое розовое пузо, поросшее седыми волосами.– Я вообще ещё много чего могу,– он бросил на Лику недвусмысленный взгляд и принялся копать.
Она сделала вид, что ничего не поняла, и чтобы направить разговор в другое русло, спросила:
– Это правда, что вы в своём палисаднике жасмин посадили?
– Правда. И жасмин, и сирень,– он отбросил лопату, поднял один саженец и попытался согнуть ствол.– Смотри, какой твёрдый, прям как у меня,– даже через маску было видно, как он ухмыляется.– А тебе какие нравятся? Наверное длинные и толстые?
– Ф-ф-фу,– сморщилась Лика.– Перестаньте говорить такие пошлости.
– А что такого? Это всё естественно. А у меня знаешь какой? Как канализационная труба. Тебе точно понравится.
– Какая гадость.
– Пригласи меня к себе,– не отставал похотливый дедок.– Ты же сейчас без работы, а я пенсию только вчера получил. Если всё будет хорошо, то я стану заходить к тебе иногда, а ты всегда будешь с деньгами,– он мусолил руками ствол ивы и притопывал от нетерпенья, отчего растянутые коленки треников мотались из стороны в сторону.
– Меня сейчас вырвет, ей богу.
– Брезгуешь?– сощурился дядя Миша, и глазки окончательно превратились в щёлочки.
– Брезгую,– честно ответила Лика.
– Вот идиотка!– разозлился помощник и бросил саженец обратно на землю.– Ну и сажай сама. Всё равно у тебя сил не хватит, чтобы копать.
– Если что, то я попрошу Костика. Он мне точно не откажет.
– А ты что думаешь? Да он попросит то же самое, но только денег не даст!
– Пусть просит. Ему восемнадцать лет, и он симпатичный!
– Ну и дура, тьфу!– дядя Миша снял маску, плюнул и ушёл широким шагом в свой двор.
У Лики от негодования так вскипела кровь, что она сама, безо всякой помощи, выкопала вторую лунку и посадила оба саженца.
«Всё-таки иногда полезно как следует разозлиться»,– подумала она, поднимаясь с лопатой по лестнице.
Возле квартиры её уже поджидала Катюха с бутылкой вина и мясом по-французски.
– Ты опять с цветами возилась? А я звоню, звоню, а ты не открываешь.
Дружба с Катей началась в тот день, когда она переехала в квартиру на третьем этаже. В тот самый день они успели жутко поругаться, познакомиться и помириться. И с тех пор девушки и горе и радость всегда переживали вместе.
