13 мая 2010 года
Форт-Нокс, 30 милях к юго-западу
от Луисвилла, штат Кентукки
– Включаю камеру. Запись идет?
Седой мужчина лет шестидесяти в застиранной униформе
поворачивает штатив в сторону девушки, сидящей в углу комнаты на
бетонном пустом полу. На ней только светлая футболка и потертые
джинсы. Даже обуви нет. Или носков. В комнате стоит еще один
сопровождающий. Тот кивает, подтверждая, что красный огонек в углу
камеры мигает исправно.
– Начинаю допрос по делу 2010863. Я – Гарольд Пирс, офицер
военной разведки США. В правом углу находится Дженнифер Лесли
Майер, офицер медицинской службы военно-воздушных сил США.
Девушка поднимает на него пустой взгляд, в котором сложно
что-либо прочесть. Она выглядит отстраненно, словно находится не
здесь. Кроме стола и установленной камеры есть два стула, но занят
только один. Девушке будто удобнее находиться на холодном полу. Она
даже не пыталась присесть, а когда зашла, сразу же направилась в
угол. С другой стороны ей с этого ракурса открывается прекрасный
обзор. Ее зеленые глаза считывают каждое движение, которое
происходит в этой комнате.
– Дженнифер, – офицер привлекает внимание девушки к себе, – мне
нужно, чтобы вы подтвердили свою личность.
После паузы он добавляет:
– Хотя бы кивните, что вы меня слышите.
Ответом служит еле заметный кивок, поэтому Пирс продолжает.
– Вы понимаете, где вы находитесь?
Еще один кивок.
– И вы понимаете, в чем вы обвиняетесь?
Девушка медленно поднимает голову выше и фокусирует взгляд на
офицере. Наконец она поднимается с пола и подходит к столу. Пирс
незаметно напрягается и чуть выпрямляет спину, но девушка все
замечает.
– Офицер Гарольд Пирс, – протягивает девушка, будто смакуя
словосочетание имени и должности, – Я прекрасно осознаю, почему и
для чего я здесь. Вам не на кого повесить всех этих жертв. И вы
решили, что я стану козлом отпущения?
Пирс сглатывает, но не отвечает ей.
– Вы хоть представляете, что именно они со мной вытворяли? Вы бы
там и секунды не прожили. Сидите здесь в офисе, весь такой важный в
своем грязном костюме. Могли бы попросить свою жену постирать. Да,
да. Я вижу, что вы женаты. Вы можете сколько угодно снимать перед
допросами и прятать свое кольцо, но полоска на пальце вас
выдает.
– Дженнифер, присядьте, – Пирс указывает на свободный стул.
– Хотите подкупить меня своей напускной добротой?
– Я вам не враг.
– Да, я помню. Меня инструктировали перед командировкой, что
враги все там. И вот я здесь. Спустя 249 дней. Живая и не тронулась
умом, к сожалению для вас.
– Вы могли бы рассказать подробнее, что произошло?
– Нет, – девушка отрицательно качает головой. Она все еще не
присела. А стоит напротив Пирса, скрестив руки перед собой. Второй
офицер все это время держит правую руку на кобуре. Девушка
поворачивает голову, смотрит прямо ему в прищур его серых глаз,
отмечая что пульсирующая венка у виска вот вот лопнет от неприязни,
и усмехается.
– А говорите, что вы мне не враг.
– Салли, успокойся, – и второй офицер опускает руку,
послушавшись высшего по званию.
– Почему вы не хотите рассказать, что случилось?
– Потому что вы мне все равно не поверите.
– А вы попробуйте.
– Гарольд, я не идиотка. И как вы верно заметили, я все еще
офицер. Такой же, как и вы. И пусть я военный врач, я прекрасно
знаю все уловки и весь алгоритм допроса. Меня этому обучали
тоже.
– Я просто пытаюсь разобраться. Весь батальон погиб, вас держали
в плену...
Договорить он не успевает, потому что девушка резко ставит руки
на стол и наклоняется к нему.
– Двести гребанных семнадцать дней меня подвергали
психологическому и физическому насилию. Больше семи месяцев я
провела в аду. Меня кормили чуть ли не помоями раз в день. Из
одежды у меня была тонкая сорочка до колена, а температура не
поднималась выше 15 градусов. И никакого одеяла или хотя бы тряпки.
Я не спала дольше получаса каждый день. И каждый раз меня будили,
проверяя, не сдохла ли я. Они никогда не выключали свет, но окон у
меня не было. Я спала на полу, а в моей камере нельзя было лечь или
встать в полный рост. Во мне метр шестьдесят пять, чтобы вы знали.
А где были вы? Спали на своей мягкой постели, обнимая жену?
Встречались со своими друзьями за пинтой пива в баре по пятницам?
Или вы, – она обращается к Салли, – что вы делали, чтобы найти и
вызволить меня оттуда? Какого черта женщина сама о себе
позаботилась?
