Солнце уперлось лучами в лицо и продиралось сквозь веки, стараясь разогнать остатки сна. И хотя Воронов замечательно выспался, хотелось полежать еще несколько минут, наслаждаясь не только собственной расслабленной и беззаботной неподвижностью, но и осознанием того, что никуда не надо бежать, никуда не надо спешить и никуда он не опоздает!
Пару раз лениво и неспешно перевернувшись с боку на бок, он понял, что за ночь он освободился даже от того легкого недовольства, которое накопилось за долгое время, пока они добирались до этого блаженства.
Собственно, сам перелет от Нижнего Новгорода занял около трех часов, и в Город они прибыли под вечер, а вот на поиск попутного транспорта, тряску по местным колдобинам и иные провинциальные «изюминки» ушло еще часа три, а то и больше.
Деревня, куда направлялись Воронов и Ирма, находилась, как говорили, почти на середине пути из Города в Городок, но километрах в пятнадцати от трассы, и делать такой крюк по проселочной дороге никто не соглашался.
Наконец, уломали мужика на стареньком «москвичонке». Мужик встречал тещу, и неизбежность общения с тещей в условиях поездки «один на один», по всей видимости, пугала его сильнее, чем плутания по сельским дорогам.
Поначалу теща начала его пилить за то, что так и живут они в «этом чертовом Городке, куда даже самолетом не долететь», но тут в разговор ввязалась Ирма. Она стала защищать Городок, рассказывая о его исключительной истории и архитектуре, и теща сначала примолкла, подавленная таким обилием знаний, а потом и вовсе стала сторонницей Ирмы и Городка, проронив лишь «да если бы Город не черпал из нефтегазовой бочки, так тоже в грязи бы оставался».
На том и сошлись в беседе, а Воронов придремнул.
Он и прибытие, и «выгрузку» помнил плохо, отрывками…
Но сейчас, неподвижно купаясь в царящей тут тишине, Воронов добродушно посмеивался над теми чудаками, которые летят в поисках рая земного куда-нибудь на Сейшелы или в Доминикану.
Ну откуда там рай – подумал Воронов, глянув в окно и окинув взглядом вершины деревьев, окружавших дом. Вот он рай! Кругом этот самый рай! Хоть ведрами его пей!
Воронов посмотрел на топчан, где сопела Ирма.
Они перестали встречаться год назад, и если бы не вчерашняя встреча, то не было бы и всей этой красоты, раскинувшейся вокруг…
А встреча стала решением многих проблем, которые незаметно накопились за последние пять-шесть дней, сам себе признался Воронов. И навалились они все вместе и переплелись так, что голова шла кругом, и усталость никак не хотела отпустить хоть на миг, и спокойно подумать обо всем просто сил не было!
Дело дошло до того, что и днем ранее – в понедельник – он, как обычно, вышел на работу, спокойно шел по коридору, и только удивленные взгляды сотрудников, закрытая на ключ дверь его кабинета и совершенно чистый рабочий стол напомнили, что он в отпуске и не будет тут нужен ближайшие две недели.
Пришлось делать вид, будто забыл что-то жизненно необходимое и только потому заскочил на пару минут. Вызвал охранника, отправил его за ключами, потом вынужден был что-то выдумывать и рассказывать спешно прибежавшему своему заму, который, видимо, тоже слегка пуганулся.
Правда, пока несли ключи, он придумал хоть какое-то объяснение своему внезапному появлению и, суетно покопавшись в ящиках стола, почти сразу же нашел «то необходимое», за чем пришел, и также быстро удалился.
Наказывая себя за случившееся, он отъехал от офисного здания совсем недалеко и, оставив машину на платной стоянке, дальше двинулся пешком.
Неторопливо прошагав почти полтора часа, он уже совершенно успокоился, входя в бар, расположенный на Патриарших.
Бар этот был для Воронова своего рода норой, куда можно было шмыгнуть, прячась от дурного настроения. Он открыл это место года четыре назад, в трудное для него время, когда не было иных сильных желаний, кроме желания напиться до чертиков, и помог ему выйти из этого состояния именно бармен Шурик. Хотя, по логике жизни, именно бармену и следовало поощрять такое желание клиента, способного много выпить, щедро заплатить и ни разу не устроить не то, что драки – скандала!
