Иногда трудное решение оказывается простым
Глаза постепенно привыкают к полумраку, в котором я вижу его. Он смотрит на меня. Чувство облегчения – он живой, он рядом – пронзает меня.
– Ты? – не веря, секунду стою возле двери, а после срываюсь с места, прижимаясь к нему. – Люблю.
Я понимаю, что не время и не место, но мне важно ощутить его как можно ближе к себе. Судорожно приникаю к нему поцелуем, трясущимися руками ощупываю его.
– Ты жив. Я люблю тебя. Я не выйду за него.
– Если это спасет тебя, тебе нужно сделать это, – отстраняется он.
– Я не могу, – как он не понимает весь ужас, охватывающий меня? – Именно с тобой я познала себя, именно ты помог мне открыться этому миру. Я не оставлю тебя.
– Ты должна! – просит он.
– Нет. Ты не должен говорить так. Я твоя! Я хочу построить с тобой будущее.
Он напоминает, что у нас больше нет будущего.
– Нет, – я не могу принять это. – Позволь мне быть с тобой.
– Я не могу отказать. Это выше моих сил! Я люблю тебя. Всегда я буду выбирать этот путь, что приведет меня к тебе.
Он плачет. Я никогда не видела его слез.
– Я твой.
Я сижу над живописным полотном, восстанавливая потускневший со временем пейзаж – дубовую рощу. Через полгода после окончания школы в зале Профессий меня распределили в музей на должность реставратора. Четыре года обучения – и вот уже год служения в художественном музее. Я люблю рисовать, а произведения искусства, одобренные Советом Великих Оракулов, дарят ощущение покоя, хоть и вызывают жгучий интерес.
Вот, например, фамилии – у предшествующих поколений они были, в отличие от нас. Автор картины, над которой я корплю, – Шишкин. Наверное, он из-за этого и писал природу. Когда я спросила у сослуживцев, хотели бы они иметь фамилию, то столкнулась со стеной непонимания, но донос Оракулам они сделать не забыли. В тот день дома меня ждал очередной выговор от доброго и любящего отца – одного из Оракулов на местах, который выполняет поручения Совета Великих Оракулов и следит за порядком. Его почетная должность накладывает груз ответственности на всю семью. Мы должны беспрекословно следовать наставлениям, являя пример для общества. Сестер и братьев у меня нет, а нежная и спокойная матушка служит врачевателем в зале Прихода – встречает новых жителей Системы.
Ненужное внимание я привлекаю не только импульсивным характером и любознательностью, но и яркой внешностью. Пышная копна кудрявых рыжих волос, переливающихся медом на свету, досталась мне от матушки. Как и веснушки, но если они слегка коснулись ее лица, то на мне разлеглись щедрой россыпью. Цвет глаз я унаследовала от отца – зеленый, но в них угадывается вкрапление матушкиного карего. Она шутит, что даже глаза мои поцелованы солнцем, словно веснушки коснулись и их. Ростом я с отца, а он у меня под метр восемьдесят.
Я беру полиуретановую губку, предварительно смоченную в чистящем растворе, и заношу над картиной – рядом с узором на коже мерцает код: L-831, а под ним – 06.06.2489. Откладываю губку, все мысли занимает сигнал вызова.
– Лесия, – зовет напарница, с которой мы трудимся над полотном. Она тоже заметила сигнал. – Поздравляю!
– С чем? – не разделяю ее восторга.
– С новым этапом на жизненном пути.
Она поднимается из-за стола:
– Ты чего сидишь? Иди домой, тебя ждет расшифровка.
– Да, конечно.
Я начинаю прибирать рабочее место. Лучше как можно скорее исчезнуть из-под ее внимательного взгляда. Я должна радоваться, но отчего-то тяжесть опускается на плечи.
Вероника провожает меня до выхода из музея:
– Я сообщу руководству о вызове, – машет вслед.
– Спасибо.
Я выхожу на улицу в тепло июньского солнца. Очередная встреча с Оракулами не внушает доверия – неужели я опять провинилась? Или того хуже… Мне двадцать два. Крайний рубеж возраста вступления в брак. Чем ближе я приближаюсь к пороговой отметке, тем острее реагирую на каждый вызов. Я желаю и не желаю долгожданного события. Почему я не могу быть как все? Откуда берутся вопросы, которые не дают покоя? Они приходят внезапно, шевелятся в голове, но я стараюсь их сдерживать – не всегда, правда, успешно. После этого меня и отчитывают. Чаще всего отец со своими наставлениями и сердитым взглядом, а рядом нахмуренная матушка, не перечащая ему. Или того хуже – вызывают в зал Плутания. Терпеть его не могу! Здесь мы получаем выговоры, если отклоняемся от правил Системы.
