Проснувшись однажды утром, я вспомнила сон, который видела ночью. Его сюжет был очень необычным и запоминающимся. И тут же появилась мысль написать об этом книгу. Процесс создания порой поглощал меня целиком. Я писала на компьютере, на обрывках бумаги, где только можно, чтобы не потерять ни слова. Сон оказался прочным каркасом, основой, которая обрастала все новыми и новыми подробностями, а я с нетерпением ждала что же будет в финале, как будто смотрела фильм часто ставя на паузу. Я не могла все свое время посвящать героям, но и расставаться с ними на длительный срок, для меня тоже было не выносимо. Написание, от первого до последнего слова, заняло 2 года моей жизни. Иногда не хватало вдохновения иногда времени. И вот наконец-то я поставила последнюю точку.
Сидя на очередном дежурстве, мне в голову пришла мысль, а точнее вопрос. Почему я стала сомнологом? Почему выбрала именно эту профессию? И по бурным волнам памяти я мысленно понеслась, назад, в далекий тысяча девятьсот восемьдесят седьмой год.
Первое сентября запомнилось дождливой и ветреной погодой. И напутствием бабушки, которая была единственным близким человеком и заменила мне маму и папу.
«Венерочка, дети порой бывают очень жестоки, но знай, хоть ты и особенный ребенок, но не хуже многих других. Жизнь расставит всё по своим местам, но ты моя девочка, должна быть сильной и мужественной».
Зайдя в класс, я сразу прошла в самый конец, и села за последнюю парту. Одноклассники бросали на меня косые взгляды и шептались у меня за спиной. Дело в том, что у меня с детства гетерохромия (радужная оболочка левого и правого глаза, разного цвета). И даже длинная челка не могла скрыть эту особенность.
На первом занятии, учительница читала по журналу и каждый, кого она называла, вставал и рассказывал что-нибудь о себе. Когда очередь дошла до меня, я встала и стояла, как в ступоре, не в силах выдавить из себя ни звука. А мальчишка с первой парты, Ваня Александров, не громко, но так чтоб слышали все, со смешком сказал: «Мартынова-мартышка». И казалось, что все начали хихикать. Даже учительница усмехнулась. Я села, было безумно обидно, но я не плакала. Надо быть сильной. Максимум через час это закончится, и я буду дома, где меня ждет бабушка и пес Пират.
В школе я держалась обособленно, на рожон не лезла, на подколы и нападки сверстников не реагировала. Училась средненько, и старалась стать максимально незаметной. И к концу третьего класса, мне это полностью удалось.
Самым любимым моим временем, был вечер, по тому что, перед сном, я могла читать книги, фантазировать. И что самое приятное, могла проживать во снах ту жизнь, которой у меня не было. Засыпая, я думала о чем-нибудь и видела это во сне, как по заказу. И с каждым днем сны становились все ярче, а школьная жизнь все бесцветнее.
По выходным и на каникулах, я спала по 11–12 часов, тем самым очень тревожа бабушку. Но видя мою дневную активность, как я играю с собакой, она вздыхала с облегчением.
После пятого класса, мы с бабулей поехали в деревню к ее брату. Там я впервые увидела вещий сон.
В деревне местные дети не спешили со мной подружиться, слава Богу агрессии не проявляли, но и интереса тоже. Лишь один мальчик бросал на меня заинтересованные взгляды. Мне это было в диковинку, но не скрою, очень приятно.
За полем и речкой начинался лес, взрослые категорически запрещали туда ходить. Там действительно было жутковато, всегда сумрачно и пахло сыростью. Но тем-то и привлекало меня это место. В самой чаще росло старое, ветвистое дерево. Я любила убегать туда и, спрятавшись в густой листве, мечтать о приключениях и далеких странах. Но как выяснилось, не я одна.
